После обеда Джой ввела в курс Эмили Мэтсон о новых поступивших в психиатрическое отделение. Доктор Мэтсон, высокая темнокожая женщина, носила несколько сережек в каждом ухе и прическу в стиле «афро». Она получила от Джой полную информацию о пациентах, в том числе и об участии Крис в деле Саманты Дали.
— Так что ты там сказала по поводу того, что Крис требует для Саманты такого внимания?
— Ты всегда умела очень хорошо понимать некоторые вещи, — усмехнулась Джой, когда они приблизились к палате Сэм.
— Саманта, познакомься, это доктор Мэтсон. Она психолог из нашей команды. Я хочу, чтобы ты поговорила с ней. Крис приедет, когда вы закончите, — представив женщин друг другу, Джой отступила к двери, отметив про себя пустой поднос на столе.
— Ясно, о чем вы хотите поговорить? — тихонько, практически еле слышно спросила Сэм.
— Мне бы хотелось побольше узнать о тебе, например, откуда ты приехала, как оказалась здесь, на Мысе. Все в таком духе, — голос доктора Мэтсон был мягок и доброжелателен.
— Я приехала из Нью-Йорка. Родители выгнали меня из дома. Я взяла машину и приехала сюда. Конец истории, — сухо ответила Сэм.
«Хм. Похоже, она крепкий орешек. То, что мне нужно. А мне еще показалось, что участия Крис Полис в этом деле недостаточно», — саркастически думала Мэтсон, вспоминая свою последнюю работу с брюнеткой.
— Хорошо, Сэм. Расскажи мне подробнее о своем доме?
— Я оставлю вас на время. Да, Сэм, очень важно ответить на вопросы доктора Мэтсон как можно содержательнее. Нам необходимо найти источник проблемы, чтобы помочь тебе, — с мягким укором произнесла доктор Славина прежде, чем покинуть палату.
Оставшись с пациенткой наедине, доктор Мэтсон начала свой допрос.
— Сэм, расскажи мне про свою семью.
— Отец адвокат, мать… не знаю, как выразиться. Она не работает, но всегда вовлечена во что-то. Принимает активное участие в церковных делах и политике. Есть старшая сестра, зовут Давн, через несколько месяцев она выйдет замуж. Она тоже не работает, следует по пути матери, — это была самая длинная речь, произнесенная Сэм за все пребывание здесь. Она наклонилась за водой, чтобы смягчить сухость в горле.
— А чем ты занимаешься, Сэм?
— Я не работаю. В прошлом месяце я ушла из юридической школы. До этого случая я предполагала, что после окончания школы буду работать в отцовской фирме. Но этим планам не суждено было осуществиться, поэтому не знаю, что буду делать дальше, — Сэм заметно погрустнела.
— Расскажи, почему ты ушла из школы?
— Я не могла там больше оставаться.
— В чем причина?
После минутного молчания Сэм ответила. Голос ее дрожал в то время, когда она произносила слова, полные боли.
— Я просто не могла. Родители не понимают. Их там не было, — Сэм внезапно умолкла и перевела взгляд на окно. Она смотрела на небо с темными облаками, предвещающими дождь.
— Почему ты ушла из дома? — спросила Мэтсон.
— Я уже говорила. Родители выгнали меня, — тяжело ответила Сэм.
— Хорошо. Так почему родители выгнали тебя из дома?
— Мы не могли договориться, как рассматривать «происшествие». Но они победили. Как всегда, — ответила Сэм так, словно врач могла знать, о чем идет речь.
— Происшествие?
— Да, — Сэм ощутимо занервничала.
— Саманта, расскажешь мне об этом происшествии? — попросила доктор Мэтсон, понимая, что надавила на молодую девушку сильнее, чем должна была.
Услышав этот вопрос, Сэм встала с кровати и начала нервно мерять шагами палату, на ее лице выступил пот. Он был следствием действия лекарства, и, хотя дрожь и вернулась, все не было настолько критично, как рассказывали Мэтсон о раннем состоянии Сэм.
— Сэм, возможно, сейчас ты не готова говорить об этом, это нормально, — спокойно произнесла доктор, поймав беспокойный взгляд пациентки. — Ты молодец, ты проделала большую работу. Я дам тебе время отдохнуть, а вечером вернусь, и мы продолжим наш разговор, договорились?
Как только психолог собралась покинуть палату, Сэм побежала в ванную. Все, что до этого Сэм съела за ланчем, быстро вышло наружу.
Выйдя из ванной, Сэм направилась к кровати и легла.
— Простите, сейчас я чувствую себя не слишком хорошо. Думаю, мы сможем продолжить вечером, как вы и сказали. Возможно, я буду чувствовать себя лучше.
Доктор Мэтсон не могла поверить, что Сэм извиняется перед ней.
«Черт возьми, а она любезна. Никогда не слышала извинений от пациентов за их физические недуги».