— Чаще всего он бывает пьяным, как свинья.
— Значит, вы не правы, утверждая, что пользы от вас нет никакой. Вы же становитесь доказательством вреда пьянства.
— Может быть, — пожало плечами существо. — Но, честно говоря, работа наша безрадостна и неблагодарна. Мы становимся причиной страха, а в лучшем случае вызываем насмешки и издевательства. А нам так нужно человеческое тепло и понимание! Как плохо, когда тебя не понимают!
— А много вас таких?
— Хватает. Мы являемся людям по очереди. И каждый раз надеемся на невозможное — на хозяина, который при виде тебя не кинется в окно, не грохнется в обморок и не станет звонить в полицию.
— Надеюсь, — сказал Артур, — что вам наконец-то повезло. Давайте посидим, поболтаем. Вы расскажете мне о вашем мире…
В дверь принялись молотить, а затем снова раздался голос Марты:
— Артур! Признайся, у тебя там женщина?
От звука голоса жены Артура передернуло.
Чудовище спросило:
— А это кто?
— Это снова моя жена.
— Артур, отвечай немедленно!
Мистер Диттман виновато посмотрел на гостя.
— Простите, — спросил он, — а вы кто будете? Самец или самка? То есть… леди?
Розовые жабры потемнели.
— Ну конечно! Меня зовут Элизабет. Я это имя сама для себя выбрала.
Артур кивнул и обратился к двери.
— Я занят, моя дорогая. Если бы ты пришла чуть попозже…
Возмущенный рев Марты мог бы сорвать дверь с петель, но этого не произошло, потому что прежде она ударила в дверь всей своей тушей. Дверь упала в лабораторию, и по ней, как по щиту, прошла миссис Диттман.
Оказавшись в лаборатории, Марта сделала два шага и замерла.
Затем из ее горла вырвался басовитый вопль, и она рухнула на пол в глубоком обмороке.
Артур кинулся к ней.
Но тут другой, не менее басовитый вопль настиг его сзади.
Он обернулся.
Элизабет вытянулась на полу, потеряв сознание от страха.
Артур пребывал в полной растерянности.
Конечно, он был предан Марте, но, как ученый, чувствовал ответственность перед той, что лежала сзади.
Поколебавшись, он все же опустился на колени перед джинном. Элизабет была страшно бледна. Видно, ее реакция на появление чего-то ужасного не отличалась от человеческой.
Но внутренние ресурсы ее организма были куда больше, чем у людей, так что она открыла глаза меньше чем через минуту.
— Боже мой! — прошептала она. — Что это было?
— Моя жена, — сообщил Артур.
— О, простите! А я было решила…
— Я вас понимаю. Вам уже лучше?
— Со мной все в порядке. Это был шок. Но он оказался полезным.
Элизабет поднялась и принялась разглядывать лежащую на полу Марту.
— Нет худа без добра, — сказала она. — Наконец-то я смогла понять, каково бывает людям, когда они меня видят в первый раз.
— Не могли бы вы разъяснить мне свою мысль несколько подробнее?
— Разве не понятно? Уже много лет я чувствую себя неловко, когда какой-нибудь человечек при виде меня ползет под кровать. Но отныне я все понимаю. Я сама попала в положение этого человечка. Теперь мне ясно, что значит неожиданно увидеть монстра, когда ты к этому совершенно не готов. Я отреагировала на вашу жену точно так же, как другие реагировали на меня. Теперь я буду куда терпимее к людям.
— Значит, ваше путешествие не прошло даром?
— Разумеется! Я возвращаюсь с легким сердцем. Если ваша жена может жить с такой… то есть с таким лицом, то я уж тем более… Простите, если я кажусь вам грубой или несдержанной!
— Ничего. Я понял, что вы никого не имели в виду.
— Спасибо. Теперь мне пора возвращаться. Было приятно, очень приятно с вами познакомиться.
Артур наблюдал за Элизабет с явным интересом.
— Жаль, что вам пора улетать, — сказал он. — Но, как ученому, мне интересно посмотреть, как вы это делаете.
Элизабет почти улыбнулась.
— Ученый всегда остается ученым, — сказала она. — А на самом деле все очень просто. Я всего лишь расслабляюсь.
Элизабет показала Артуру, как она расслабляет мышцы, потом улеглась на пол, вытянулась, вздохнула и постепенно превратилась в пятно протоплазмы, которая стала прозрачной и исчезла.
Вот тогда Марта пошевельнулась и раскрыла глаза. Она с трудом сумела сфокусировать взгляд.
— Она… она ушла?
— Ушла.
Марта с трудом поднялась на ноги. В ней произошла явная перемена. Артур заметил, что она стала трезвее и пугливей.
— Артур, милый, — произнесла она. — Я не догадывалась, что довела тебя до этого…
— Довела меня?
— Я знаю, что была упрямой, эгоистичной… Но мне и в голову не приходило…