Убрав мобилку, он опять взглянул на меня, только уже совсем иначе — без насмешливости и ехидного подтекста, — а затем отворил калитку, ведущую к Россу во двор, учтиво проронив:
— Прошу вас, мисс!
Вот так, всего за несколько секунд, применив в нужный момент нужную фразу, в глазах этих людей из неадекватной фанатки я превратилась в имеющего вес посетителя. Хотя, если честно, в тот миг нашла бы куда больше удовольствия в первой роли. Тогда бы меня наверняка вытолкали взашей, избавив тем самым от встречи с заносчивым Энджеллом Россом.
Едва я ступила во двор, как из-за угла навстречу мне вышла какая-то женщина, солидный возраст которой и строгое чёрное платье с кружевным воротничком и передником выдавали в ней домработницу.
— Здравствуйте, милочка! — ласково проронила она, беря меня за руку. — Вы Стейси Айерс? Пожалуйста, проходите! Мистер Росс просил встретить вас.
— Да? А что же он сам не вышел? — не удержала я свой язык. — Как радушный хозяин, хотя бы?
— У него сейчас — гости, мисс. И он немного занят. Но попросил это сделать меня.
Надо же! У этого Чудо-Юда ещё и гости бывают? Наверное, Змей Горыныч с Кощеем Бессмертным и бабой Ягой? Или же кучка заросших вредных гномов, таких же страшных, как и он? Но вслух я, конечно же, этого не сказала, а лишь, мило улыбнувшись, попросила:
— Вы только покажите, где нужные материалы, и я приступлю к работе.
— Что? — женщина по-доброму удивилась. — Не понимаю, о чём вы, но в любом случае ни к чему вы не приступите, пока не отведаете моих фирменных пончиков.
Это было неожиданно — настолько, что сомнения, в своём ли она рассудке, даже посетили мой мозг. Я развалила фонтан, а меня ещё и пончиками угощают?! А домработница, читая по моему лицу недоумение, решила добавить:
— Я напекла их для этих милых джентльменов наверху, и буду рада, если вы их продегустируете и выскажете своё мнение.
— О, я бы с удовольствием, но..., — и я на минуту замялась, — у меня совершенно нет времени. К тому же с некоторых пор я избегаю мучного.
Добрые серые глаза собеседницы более чем удивлённо прошлись по мне, отмечая стройную фигуру, облачённую в джинсовые брюки-чино и летнюю жёлтую блузку со стоячим воротничком. И на её лице отразилось множество разнообразных чувств, самым ярким из которых было непонимание.
— Бог мой, деточка, неужели вы лишаете себя таких приятных радостей только из боязни поправиться? По-моему, это вам не грозит.
— Ошибаетесь. Я не всегда была такой стройной, поэтому лишаю себя приятных радостей из боязни стать такой, как прежде.
— Даже если и так, — глаза женщины всё ещё недоверчиво шарили по мне, — иногда можно себе это позволить. Особенно в гостях. Тем более, у такого человека.
Напоминание о "таком человеке" прошибло меня холодным ознобом, отчего я опять не успела присмирить свой язык:
— А что, он царь и бог?
— Вообще-то, я говорила о себе.
Я подняла на домработницу заинтересованный взгляд и вслед за ней заливисто рассмеялась, отмечая, что и она, и её манеры, и её остроумие вызывают во мне уважение. Я у неё в гостях! Поистине, если бы у меня был обслуживающий персонал, я бы хотела видеть его именно таким! Вскоре я сидела на кухне, потягивая отменный зелёный чай с лимоном и не устояв перед соблазном попробовать первоклассный пончик с шоколадом.
— Ну, как? — осведомилась женщина, глядевшая на меня с явной доброжелательностью.
— Они бесподобны.
— Думаете, ребятам понравятся?
— Ну, если они не так напыщенны и самолюбивы, как ваш хозяин, то...
— Как мистер Энджелл? О, нет, что вы! Он вовсе не такой. Напротив, он довольно простой и милый человек. Очень вежлив и лишён заносчивости. Я знаю его не первый год: всякий раз, когда он решает провести здесь лето, он зовёт меня к себе, и я с радостью соглашаюсь. Знаете, Стейси, я проработала домработницей почти всю свою жизнь и повидала самых разнообразных людей. И, опираясь на свой опыт, могу с уверенностью сказать, что этот человек как раз-таки не зазнавшийся гордец.
Да? И ей понадобился не один год, чтобы так ошибаться? А я вот увидела его всего один раз, и мне этого хватило. Наверное, эта женщина была человеком глубокой души и старалась видеть только доброе в людях. Хотя то, как она отзывалась о дядюшке Ау, — мило, с материнской нежностью и лаской — делало ей честь.
— Но ведь он же известность, — возразила я. — А такие люди зачастую надменны. Они только на словах близки к простым смертным, а на деле воротят от них нос.
— Но не все. И мистер Росс — как раз исключение. Впрочем, вы ещё сами в этом убедитесь.