Он еще раз внимательно оглядел комнату, потрогал руками каждую вещь, потом прошел на кухню. Я тенью скользнула за ним по пятам.
– Она раньше была больше. – Протянув руку в сторону, он измерил расстояние между плитой и столом. – Мы здесь стояли и целовались. И места хватало. Помню эти кружки и даже полотенца все те же. Неудобные стулья.
– Здесь нужен ремонт и новая мебель. Все давно потеряло свой цвет и пришло в негодность.
Я дотронулась до его руки. До сих пор не верится, что он здесь рядом, что с сегодняшнего дня нам не придется расставаться и прятаться по углам.
Андрей обнял меня.
– Ты, наверное, голоден?
– Очень.
Я усмехнулась.
– Можно было и не спрашивать.
– Можно, – улыбнулся но. – Но сначала мне срочно нужно в душ.
– Иди. Твое полотенце в ванной. А я пока разогрею обед. Тебе еще что-то нужно?
– Мне нужна только ты.
– Тебе нужна бритва и расческа, чтобы избавиться от этой ужасной бороды и прочесать свои лохмы.
В его чемодане нашлось все необходимое: зубная щетка, гель для душа, бритва, чистое белье. Меня поразило, как аккуратно у него сложены вещи. Я привыкла, что Саша бросает в чемодан свою одежду как попало. У Андрея же все наоборот. Ботинки лежат внизу в мешочке, сверху аккуратной стопкой сложены рубашки и брюки. Новые носки в упаковке и трусы, плотно скрученные в трубочку, находятся в отдельном кармашке. Банные принадлежности в прозрачной сумочке спрятаны в самом углу возле обуви. Сверху лежат очечник и черный зонт с деревянной ручкой.
Еще меня удивило то, что после того, как Андрей принял душ, мне не пришлось целый час разгребать грязь в ванной. Все сверкает чистотой. Полотенца развешаны по линеечки, тюбики и баночки расставлены по местам, на зеркале и кранах не видно ни одной капли воды, коврик на полу лежит ровно посередине, нижнее белье в корзине.
Когда он наконец-то сел за стол и принялся за еду, я не выдержала и с восторгом спросила:
– Ты настоящий, или мне сниться сон?
Андрей усмехнулся и сунул в рот большой кусок котлеты. Жуткая борода исчезла, непослушные влажные кудри разлетелись в разные стороны.
– Я с утра разговаривал с Павлом, – с набитым ртом проговорил он.
– С Павлом? – Я присела на стул и уставилась на него, как на божество. – Что он тебе сказал?
– Да, ничего хорошего. – Он нахмурил брови. – Сначала плакал, обвинял.
– Тебя?
– И меня тоже. Потом, через несколько минут, упокоился и дал мне высказаться.
– Что ты ему сказал?
– Объяснил все, как есть. Рассказал, как мы познакомились, как полюбили друг друга, как расстались. Я думал, он не поймет, еще больше обидится. Но…
– Зачем, Андрей? – испугалась я. – Он еще ребенок!
– У меня не было выбора. Сколько можно врать? Рано или поздно он все равно узнает, только потом будет еще тяжелее.
– И как он отреагировал?
– На удивление, нормально. Сказал, что ему нужно время обдумать.
– Он не отвечает на мои звонки.
Андрей сочувственно скривил губы.
– Не переживая. Позвонит. Ты знала, что он отказался от поездки?
– Нет, – спокойно, но с нажимом ответила я. – Не знала. Почему он не хочет ехать с отцом? Юля уже собрала чемоданы.
– Теперь он увлекся фотографией. Перед тем как уехать, я познакомил Павла со своим давним товарищем. Когда-то мы вместе посещали художественные курсы. Влад стал фотографом. Его работы настолько уникальны, что Павел не смог остаться равнодушным.
– А как же музыка?
– Уже перегорел.
– То есть, он не едет из-за этого Влада?
– Влад обещал дать ему несколько уроков, – сказал Андрей, пытаясь доходчиво объяснить мне ситуацию. – Не надо на меня так смотреть. Я здесь совершенно не при чем. Влад – офигенный талант, гигант! мастер в своем деле. Ты не представляешь, какая эта удача, что он займется с Пашкой.
– Я должна радоваться? – ехидно спросила я.
– Влад не обучает людей. Он пошел на уступки только ради меня. Для Павла – это шанс.
– Возможно. Но мы оба понимаем, что сейчас будет. Саша ему не простит.
– Ему? – Скривив губы, Андрей отодвинул пустую тарелку в сторону. – Это я получил. Павел сейчас в лучшем положении. Отец с самого утра мне уже вставил.
– Он тебе звонил?
– И не раз. Мне досталось и за тебя и за Пашку.
– А мне ничего не говорит. Даже не звонит, не ругается.
На этот раз, Саша поступил по-мужски, выместил злость на сыне, а не на мне.