– Почему мы все время ссоримся? – тихо произнес Андрей с легким акцентом. – Мне надоело оправдываться перед тобой. Неужели ты не можешь принять меня таким, какой я есть? Да, я не идеальный, и может быть даже не очень хороший. Но я такой, каким ты воспитал меня.
– Я не учил тебя быть равнодушным. Скорее наоборот. Вспомни, когда я познакомился с твоей мамой, ты уже был взрослым парнем. Но я не скинул тебя на воспитание старой бабке и не отправил в интернат. Нет. Я старался заменить тебе отца, дать то, что не могли дать твои родители. Ты видел, как я отношусь к своим детям, видел, как я люблю тебя. Разве мало я для тебя сделал? Мало вытаскивал из неприятностей, в которые ты постоянно попадал? Вспомни. Если бы не мое отношение к тебе, ты бы давно уже оказался за решеткой или лечился в каком-нибудь не очень приятном заведении.
Андрей оглянулся через плечо. Он даже не догадывается, что я знаю некоторые его тайны: и то, что он пытался покончить жизнь самоубийством, а потом лечился полгода в психушке; и то, что изнасиловал девочку, а Саша спас его от тюрьмы. И только Бог ведает, сколько еще неприятных моментов скрывают эти двое?
Саша встал из-за стола, его и так не маленькая фигура, показалась мне еще больше.
– Я прошу тебя только об одном – привези Марка. И я дам Яне развод.
– Но, что я с ним буду делать?
– Ты – ничего. Я заберу его, как только твой самолет приземлится. От тебя требуется, чтобы ты привез сына из Берлина и похоронил Еву.
– А вдруг она проживет еще несколько лет? И мы должны все это время ждать?
– Андрей, ей осталось меньше месяца, не больше. Я отправил твою жену в хорошую клинику, там облегчат ее страдания и сообщат нам, когда все закончится.
Саша положил руку ему на плечо. Несколько минут они молча смотрели друг на друга.
– Если я привезу мальчика, ты оставишь нас в покое? – спросил Андрей, смахнув со щеки, покатившуюся слезу.
– Я обещаю, – ласково произнес Саша и прижал его голову к своему плечу. – Не плач, мой мальчик. Я знаю, как тебе сейчас тяжело. Но ты должен знать, что все равно люблю тебя. И горжусь тем, что ты мой сын.
Андрей обнял отца. У меня тоже потекли слезы.
– Я тоже люблю тебя, пап. Прости, что наговорил столько глупостей. Ты всегда для меня был отцом. Самым лучшим отцом.
В эту ночь мы не спали. Наши чувства накалились до предела. Мы занимались любовью медленно и долго. Андрей выплеснул все эмоции, накопившиеся за сегодняшний день. С его волос капала вода, от сильного напряжения на лбу вздулись вены, мышцы превратились в твердую сталь. Я не закрыла глаза, и он тоже. Мы видели друг друга, угадывали наши желания. Он шептал нежные слова, а я молча отвечала взглядом.
Через месяц нам позвонили из больницы и сообщили, что Ева умерла. Андрей в этот же день побросал одежду в рюкзак и улетел в Берлин.
После работы я заехала к Алене домой. Мне просто необходимо с кем-нибудь поговорить. Тамара полностью от меня отстранилась и демонстративно общается только с Сашей и внуками. С папой я тоже в последнее время не нахожу общий язык. А больше у меня никого нет, с кем бы я могла поделиться своими переживаниями.
Алена встретила меня с бутылкой шампанского и вишневым пирогом. Еще накануне Дима с девочками уехали в деревню к его родителям.
Вечер растянулся до бесконечности, мы говорили о работе, о детях, вспомнили несчастную беременную Машу, а потом только принялись за шампанское.
– Вы уже подали документы на развод? – спросила Алена, протянув мне тарелку с пирогом.
– Вчера. Саша все сделал без меня. Примерно через месяц я стану свободной женщиной.
Я откусила пирог. Он как всегда восхитителен: много вишни и тонкое тесто.
– Когда Андрей вернется?
– Надеюсь, что скоро. Вчера он звонил, сказал, что похороны прошли скромно. У Евы почти нет родственников.
– А как мальчик воспринял приезд отца? Он хотя бы помнит Андрея? Когда он расстался с женой?
– Андрей уже два года живет в России. Не думаю, что ребенок его помнит. Он ушел из семьи, когда Марку было около года.
– Ты говорила с ним о ребенке? Он не передумал, отдавать его отцу?
На сей раз я не стала скрывать от Алены правду, это раньше Саша ставил мне условия, а теперь у меня никого не осталось кроме нее. Я рассказала ей про сделку между Андреем и Сашей. Ее шокировал тот факт, что мужчина, к тому же немолодой, хочет воспитывать мальчика в одиночку. Она как мать двоих детей, знает, что это сложно.
– Он пресекает любые разговоры о сыне, – стараясь не заплакать, проговорила я. – Не понимаю, что с ним твориться. Я много раз пыталась выяснить, почему он не хочет оставить мальчика у себя. Но все бесполезно. Он раздражается моментально, как только слышит имя Марк. Один раз даже наорал на меня. Потом, правда, долго извинялся, но разговаривать о сыне все равно отказался.