Андрей перевел взгляд на Павла, немного ослабив хватку. Несколько секунд он пытался сообразить, о чем ему говорит брат. Мои ноги совсем перестали слушаться меня, и я медленно начала стекать вниз.
– Причем здесь отец? Почему она не виновата?
– Не лезь, Павел! – закричала я. – Ты ничего не понял.
– А разве вы ссоритесь не из-за отца? – Парень совсем растерялся. – Что тут происходит?
Одной рукой Андрей схватил Павла за плечо, а второй еще сильнее сжал мою шею.
– Ты сейчас пойдешь в свою комнату и будешь сидеть там. – Он толкнул брата к двери, а потом обратился ко мне: – А ты, дрянь, объяснишь мне, что связывает тебя с моим отцом, и как ты решила со своим сообщником избавиться от меня. Все понятно?!
Я кивнула головой. Смахнув слезу со щеки, Павел остановился в двери, все еще дрожа от страха.
– Пошел вон! – заорал Андрей.
Парень вылетел, как пуля. Он понял, что наговорил много лишнего.
Андрей потащил меня в комнату, я не стала сопротивляться. Уже слишком поздно что-то предпринимать. На этот раз выкрутиться не удастся. Он толкнул меня на кровать, а сам сел на пол, нервно сцепив руки в замок. Его бархатные глаза потускнели, превратившись в пустые прозрачные стекляшки, лицо потеряло сразу все краски и стало похоже на восковую маску.
Я достала подушку из-под одеяла и подложила себе под спину. Голова гудит, словно кипящий самовар, шея ноет от боли. Скорее всего, на ней останутся синяки от его пальцев.
– Рассказывай, – тихо произнес Андрей. – Только не ври на этот раз.
От страха пропал голос. Что рассказать, а чего скрыть? Павел проболтался про Сашу, но мне все же не хочется втягивать его в эту историю. На данный момент, Белов единственный человек, кто может меня вытащить из этой передряги.
– Ну! – теряя терпение, проговорил он.
Я залезла под покрывало, чтобы хоть как то спрятаться от его гневного взгляда.
– Черт, Орлова! – заорал он. – Хватит кривляться! Расскажи мне все!
Вскочив на ноги, он схватил с подоконника стеклянную вазу и со всей силы швырнул ее об стену. Я вздрогнула. Осколки рассыпались разноцветными бусинками по полу. Андрей снял пиджак и кинул его на стул. На темной рубашке проявились пятна от пота. Он сунул руки в карманы брюк и прошелся из одного угла комнаты в другой.
– Что ты хочешь от меня услышать? Ты… Ты сам обо всем… догадался, – запинаясь, произнесла я.
– Правду. Я хочу услышать правду. – Он сел на кровать. – Расскажи мне. Пожалуйста.
В глазах исчезла злость, в голосе проскользнули нотки удивления. Я потрогала пальцем его рассеченную бровь. Шрам все еще остался. Андрей взял мою руку и грубо оттолкнул от своего лица.
– Зачем, Кать? Больше всего на свете я доверял тебе. – Крупная слезинка покатилась по щеке и пропала в грубой темной щетине. – Ты единственная, как я думал, никогда не обманывала меня. Все женщины, которые были в моей жизни либо врали, либо предавали. Но ты… Ты – моя лучшая женщина. Ты всегда для меня была воплощением нежности и добра. Я верил тебе. Так почему?
– Не знаю, – растерянно произнесла я. – Ты причинил мне слишком много боли.
Андрей взглянул на фотографию в рамке, висящую на стене возле кровати. На ней Ваня еще совсем маленький.
– Он мой сын?
– Да.
– О, Господи!
Прикрыв рот рукой, он тихо заплакал. Часы на стене, которые всегда молча тикали, вдруг издали странный скребущий звук. Мне показалось, что время на миг остановилось, и все краски вокруг потускнели. Его согнутая спина и вздрагивающие плечи стали вдруг какими-то маленькими, хрупкими, словно передо мной сидит ребенок, а не взрослый мужчина.
– Я не хотела, чтобы так получилось. – Я обняла его. Он даже не пошевелился. – Прости меня, Андрей. Все вышло совсем не так, как я планировала. Володя сам принял решение, отомстить за меня. А когда я узнала, было уже поздно. Я никак не могла повлиять на ход событий. Много раз я пыталась рассказать тебе правду, но было страшно признаться в таком. Ты бы возненавидел меня, а я этого не хотела.
– Кто еще об этом знает?
Он отодвинулся от меня.
– Никто. Даже мои родители не в курсе кто ты такой.
– А как же мне теперь с сыном…
– Андрей, Ванька любит тебя. Не бойся взять на себя эту ответственность. Ты прекрасный отец.
– Ваня…
Он замолчал.
В коридоре послышался громкий голос Белова. Еще утром я обещала ему позвонить, после того как прочитаю сообщение, но сама забыла. Зная мой вспыльчивый характер, он начал переживать, что я натворю глупостей, и решил приехать ко мне домой.
– Пап, он ее убьет, – взволнованно проговорил Павел. Из-за закрытой двери не слышно половины его слов. – Они заперлись… там что-то разбилось…