– Ее не знает никто, – резко оборвал разговор он. – Лучше давай поговорим о сыне.
Мы еще немного посидели, и Саша уехал домой. После обеда пришел Ваня, а ближе к вечеру и Павел подтянулся. Только мальчики собрались уходить, как появился мой отец. Он равнодушно взглянул на внука, такие малыши не представляют для него интереса, чмокнул меня в щеку и передал гостинцы от родственников.
Ближе к восьми часам санитарка прошлась по палатам и попросила всех посетителей покинуть больницу. Папа забрал мальчиков и развез их по домам.
Ближе к полуночи я покормила сына, а потом забралась под воздушное легкое одеяло и мгновенно провалилась в сон. Нагрузка на мой истощенный организм оказалась слишком непосильной. За день я так устала, что уже к вечеру не чувствовала ног, а спина превратилась в камень.
В длинных коридорах выключили свет. В больнице воцарилась тишина и покой. Только иногда было слышно, как в соседних палатах плакали дети, а их мамы пели им песни и рассказывали на ночь сказки.
Сквозь сон, я услышала, как кто-то вошел в палату. "Наверное, медсестра" – пронеслось в моей уставшей голове. Но, почему у нее мужской голос, и в воздухе вдруг повис запах теплого молока?
– Ну что, парень, не хочешь спать? Уже поздно, пора закрывать глазки.
Андрей склонился над кроваткой. Я протянула руку и включила ночник на тумбочке.
– Прости, что так поздно.
– Как ты сюда прошел? Уже все закрыто.
Он взял мальчика на руки и, аккуратно придержав головку, поправил чепчик, сползший на одно ухо. Малыш сладко зевнул, широко открыл беззубый рот и прижался к его теплой руке.
– Да, к тебе трудно пробраться. Еле уговорил дежурную сестру впустить меня. Она долго сопротивлялась, даже хотела вызвать полицию. Пришлось переспать с ней. Правда, ей уже лет сто. Но что поделать? Сам виноват – задержался на работе.
Как же приятно, что он снова шутит.
– Ты опять сидел на работе всю ночь?
– Почти.
Он уложил мальчика в кроватку.
– Его зовут Олег, – сказала я.
– Он так похож на отца. У него такие же пальцы на руках, и хмуриться он так же.
– Я скучала по тебе.
Мой голос задрожал. Андрей сел рядом, обнял, как самого родного человека, и все куда-то поплыло перед глазами. Его запах, нежный голос, тонкие пальцы и ласковые губы – напомнили мне те времена, когда мы жили вместе.
– Прости меня, Кать. – Прошептал он, коснувшись губами моего уха. – Я причинил тебе столько горя. А ты смогла все забыть и даже полюбила такого убогого придурка.
– Ты не должен просить у меня прощение.
– Я должен ползать у тебя в ногах. Ты родила мне сына, самого прекрасного и любимого. Ты так долго была моим лучшим другом, вытаскивала из такого дерьма, что я мог бы давно утонуть. – Он поцеловал мою ладошку и прижал к груди. Сердце застучало еще быстрее. – Ты нужна мне, малыш. Прошу, не бросай меня. Не хочу остаться один. Надеюсь, наша дружба была настоящей, а не одним из пунктов твоей мести?
– Нет. Я… Андрей…
– Да, верю я тебе. Верю. – Он прикрыл мне рукой рот. – И всегда верил.
– Ты вернешься ко мне?
– Я не могу.
– Из-за нее?
– Да. Давай не будем снова говорить об этом.
– Он не отдаст тебе свою жену. И ты сам это знаешь.
Андрей улыбнулся.
– Наверное, – загадочно произнес он. – Это мы еще посмотрим.
– Ты все еще надеешься?
– Если бы не надеялся, то давно бы уже потерял ее. Теперь все будет по-другому, Кать.
– Что имеешь в виду?
Он сморщил лицо, как будто съел что-то кислое. На высоком лбу образовались глубокие складки. Ему так хочется рассказать мне что-то, но он все еще сомневается в моей дружбе.
– Мы с Яной…
Из кроватки послышался плач. Мальчик напомнил, что пришло время кормления. Андрей вскочил быстрее меня, наклонился над ребенком и аккуратно вынул его из кроватки.
– Он, наверное, хочет есть?
– У этого парня аппетит как у взрослого мужика. Через месяц я его не подниму. Он уже сейчас весит тонну.
Я переодела сына и уложила рядом с собой на кровать. Малыш сразу же присосался к груди. Андрей сел в кресло и стал внимательно наблюдать со стороны, как двигаются розовые щечки у малыша.
– А каким Ваня был в детстве? – спросил он. – Расскажи мне про него.
– Он родился слабеньким. Почти всю беременность я болела. И рожала тяжело, не то, что этого. А потом, всего за пару месяцев он набрал вес, хорошо подрос и стал красивым пухленьким мальчиком. Мама так откормила Ваньку, что я при своем маленьком весе, еле поднимала его на руки. Он всегда был тихим, очень скромным, но в то же время не давал себя в обиду. В детский сад не любил ходить, за то в школу пошел с удовольствием.