Проснулся в четыре утра и, выпив из термоса крепко заваренного чая, занял свое место на сосне. Так как снайперская позиция была восточнее дачи, то солнце не будет светить в лицо и соответственно не будет бликов от оптики. Где-то через полтора часа началось оживление на пляже: сотрудники девятки прошлись вдоль берега, осматривая окрестности с помощью биноклей. Кто-то разжег костер и принес походный котел на треноге, видать подготавливают варку ухи. Федор насчитал аж десять охранников, рассредоточившихся по периметру пляжа.
Наконец появились охраняемые ими лица в сопровождении еще пяти телохранителей. Косыгин о чем-то весело общался с Андроповым, Суслов шел позади. Для них на берегу поставили рядом с со срезом воды поставили плетеные креслица и вручили им снасти. Косыгин уселся и сразу же забросил свой спиннинг, а его коллеги, держа в руках свои, не спешили приступать к рыбалке, что-то обсуждая, изредка бросая взгляды на увлеченного рыбака.
Федор опустил флажок предохранителя и передернул затвор, загоняя в ствол патрон. Сквозь прицел он нашел голову Андропова, прицелившись ему в правый глаз. На выдохе плавно потянул спусковой крючок и с удовольствием увидел как стекло очков разлетается а из затылка летят его мозги вместе с осколками черепа. Мгновенно переведя прицел на Суслова, стоявшего правым боком, произвел выстрел в его височную часть, хотя с правой стороны получилось аккуратное отверстие, с противоположной стороны пуля оставила страшную рану, в которую поместится кулак, лишив «серого кардинала», как и несостоявшегося Председателя КГБ возможности похорон в открытом гробу. Вернув предохранитель на место, младший лейтенант быстро спустился и, зная куда должны лететь гильзы, нашел их за пару минут. На том берегу уже начался бардак, Косыгина уложили на песок, прикрыв своими телами двое телохранителей, остальные, выхватив оружие, искали стрелка, готовясь открыть огонь.
Добравшись до дороги, где на обочине, открыв капот, Мирон что-то пытался разглядеть в карбюраторе, Федор, убедившись в отсутствии свидетелей, убрал в салон замотанную в брезент винтовку, зашвырнул рюкзак и рыбкой нырнул следом, натягивая на себя плед. Мирон наскоро закрыл капот и, заведя двигатель, рванул в сторону Москвы. Пост ГАИ проследовали неспеша, Мирон почувствовал как пот холодит спину. Однако им повезло, милиционеры не задержались взглядом на их «Москвиче» и остановили бежевую «Победу» с иногородними номерами, которая превысила положенную скорость минимум на двадцать километров и только при виде ГАИшников ее водитель стал резко сбавлять скорость.
— Федор отбросил плед, сел и улыбнулся — С почином нас, Мирон! Завтра навестим товарища Хрущева, ледоруб я с собой привез!
В понедельник в десять утра Брежнев вместе с Косыгиным, Подгорным, Полянским, Вороновым, Кириленко, Шелепиным, Шелестом, Мазуровым и Пельше, только весной ставшим членом Политбюро заслушивали Председателя КГБ и Генерального прокурора, чьи сотрудники совместно ведут расследование убийства двух Секретарей ЦК КПСС.
— Товарищи! Мною возбуждено уголовное дело по статье уголовного кодекса РСФСР «Умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах». Данная статья предусматривает наказание лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет или смертной казнью! — Руденко покосился на Семичастного — О ходе расследования доложит Владимир Ефимович.
Глава КГБ поднялся и, открыв свою папку, начал доклад — В эту субботу примерно в шесть часов двадцать минут утра с противоположного берега Москвы-реки были произведены два одиночных выстрела, но по словам очевидцев между выстрелами прошло максимум две секунды. Попадания в головы и скорострельность стрельбы говорят о высокой подготовке убийцы, это настоящий профессиональный снайпер. Первым был убит товарищ Андропов, пуля вошла в его правый глаз сквозь стекло очков.
— Странно! — не выдержал Брежнев — У убийцы было время на выбор цели и первоочередной целью наших врагов логически должен был стать Председатель Совета министров, или в крайнем случае ответственный за нашу идеологию! Однако первым убивают ничем не примечательного Юрия Владимировича, и только потом — Михаила Андреевича! Причем Алексея Николаевича оставляют в живых!
— Товарища Косыгина вовремя заслонили своими телами мои сотрудники! — попробовал возразить Семичастный.
— Большая трудность открыть огонь по телам твоих сотрудников, чтобы влепить пулю в премьер-министра? Я на фронте не в тылах отсиживался, меня не проведешь! Что-то тут не так! Чем-то этому стрелку не угодили именно убитые, вот отсюда вам и надо плясать. Какие результаты поиска убийцы?
— Была обнаружена позиция снайпера, найдены окурки, на одном из них обнаружен отпечаток пальца. Найдены следы, оставленные преступником, а вот гильзы так и не нашли, видно преступник унес их с собой! Но по пулям определили, что стреляли из СВД.
— Почему преступник не задержан сразу же после убийства? — Шелепин оглядел своих соратников, ища у них поддержку и он ее нашел.
Кириленко, который во время событий шестьдесят второго года в Новочеркасске вместе с Козловым, Микояном, Шелепиным и Полянским принял участие в принятии решения о силовом пресечении выступлений рабочих, хлопнул недовольно ладонью по столу — Действительно! Не пора ли прошерстить всех сотрудников комитета госбезопасности на предмет соответствия занимаемым должностям? Этак и нас начнут убивать, а преступники будут ржать над нашими комитетчиками, не способными ни уберечь, ни задержать убийцу!
В разгар страстей вошел помощник Брежнева Цуканов. Подойдя к Генеральному секретарю, тихо доложил — Министр охраны общественного порядка РСФСР просит доложить, что у него срочная новость — убит товарищ Хрущев!
— Пусть зайдет! — потерев виски, Брежнев ошалело обвел всех присутствующих своим взглядом из под пышных бровей — Товарищи! У нас очередное ЧП союзного масштаба!
Вошедший генерал внутренней службы второго ранга Тикунов встал по стойке «смирно» и «взорвал мозги» всем членам Политбюро — Сегодня утром на своей даче обнаружен убитым Никита Сергеевич Хрущев, его жена была связана и с кляпом во рту находилась на своей кровати. Обнаружил убитого его сын Сергей, взявший отпуск и приехавший из Реутова к родным. Сразу же вызвали опергруппу, достоверно выяснено, что убийство произошло вчера вечером между восемнадцатью и двадцатью часами.
— Из какого оружия был убит товарищ Хрущев? — задав вопрос, Семичастный поморщился, ощущая как к его заднице подкрадывается писец.
— Товарищу Хрущеву проломили голову ледорубом! Убитый в момент совершения преступления сидел за своим столом, видно занятый написанием мемуаров. Убийца оставил вам послание!
— Кому это нам?
— Членам Политбюро! — министр достал из своей папки лист бумаги и передал его в руки Брежнева.
Тот громко зачитал послание, выполненное печатными буквами — «Я, верный коммунист, последователь учения товарищей Ленина и Сталина вынес приговор троцкисту, совершившему военный переворот, в результате которого и захватил власть в стране, точно так же, как и казненным вчера приспособленцам. Предупреждаю — следующий ледоруб достанется очередному троцкисту, если вы, враги истинного сталинского социализма, не измените политику страны! И для начала на пенсию должны уйти те, кто принял решение расстрелять народ в Новочеркасске!»
— Откуда эта мразь знает про Новочеркасск? — Полянский залпом выпил стакан воды и барственно махнул рукой — Спасибо, товарищи! А сейчас оставьте членов Политбюро для принятия решений!
Прокурор, министр и председатель КГБ покинули помещение, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Минут пять все молчали, переглядываясь друг с другом. Наконец Кириленко не выдержал — Эту гниду нужно без суда к стенке поставить! Поднять руку на таких людей! Да еще и нагло предъявлять требования нам, членам Политбюро Коммунистической партии!
Брежнев повернулся к оратору и поинтересовался — Андрей Павлович, не боитесь, что вас найдут или с пулей в голове, или с ледорубом? Возможность стать жертвой нового Меркадера вас не пугает? Конечно же, после вашей смерти мы снимем с должности руководителей КГБ, но вам то от этого легче же не будет? Я даже в чем-то согласен с этим шантажистом, Михаил Андреевич действительно идеологию направил немного в сторону от сталинской. Да и Никита нам поднасрал своей неуемной энергией. Он же запретил артели, нагнул раком сельчан, своими налогами заставляя тех резать скотину и вырубать плодоносящие деревья, вынуждая массово идти работать на государство. Мы же знаем, что при товарище Сталине налог, будучи казалось бы выше, брался с хозяйств колхозников имеющих доход, а не с участка земли как при Хрущеве. А мы после его отставки не стали отменять его глупых решений!