Но препятствие надолго этого дельца не задержало: он просто выдернул ткань из-за пояса юбки, задрал до шеи, и впился губами в кожу, прикусывая, на самой кромке белья. Застежку лифчика нашел, не задумываясь, вот она-то проблем не вызвала...
- Кир, прекрати. Ты мне синяков и засосов наставишь.
- Ага. - Такой довольный.
- Что "ага"? Ты понимаешь, что они проходить будут недели две?
- Ну, зато не будешь ни перед кем оголяться минимум полмесяца... - И все это - не отрываясь от тела. Надо же...
- Кир, у тебя что, два года секса не было? Что ты так звереешь?
- С тобой - нет. - И принялся меня укладывать. Прямо на стол. На котором еще валялся опрокинутый монитор и куча всякой другой ерунды. Часть была сдвинута в кучу на край столешницы, часть - полетела на пол...
По-моему, кто-то заглядывал в дверь... Интересно, он видел, как я сопротивлялась? Или с того ракурса все выглядело более... интересно?
Кир что-то рыкнул, не очень внятное, даже мне страшно стало. Ну, так, не очень, конечно... А дверь закрылась, с грохотом. Сдается мне, это был Андерс... Обиделся, наверное. Я бы точно обиделась на его месте. Интересно же знать, что там друг творит с обнаглевшей сотрудницей...
А я, действительно, обнаглела: укладывать себя не позволила. Крепко обхватила Кирилла за шею, уселась обратно, обхватывая ногами, поплотнее... Юбка опять предательски трещала... Дежа-вю какое-то...
Он, между прочим, не возражал. Бурчал только, не очень довольно, потому что в таком положении... упссс... трусики не снимались. А рвать синтетическое кружево умеют только герои дешевых романов. Ну, и не очень дешевых, конечно, тоже... Только живьем такого мне видеть не доводилось... Хотя, видит бог, Кир старался...
Это, наверное, было бы смешным, и я бы поразвлекалась... Да только вот, ощущать, как дрожат от нетерпения руки мужчины, который пытается тебя раздеть... И ласкает тебя этими горячими руками, так, что и самой не грех бы стягивать это самое белье, чтобы не мешало... Потому что мало тех прикосновений, раздражающих кожу своей незавершенностью... И все тело болит, требуя, чтобы его, наконец, накрыли, прижали, подмяли, обволокли, и не надо нежностей... Хочется быстро, все и сразу! Два года пыталась забыть, и засыпать, не думая. А тут - на тебе, бери, пользуйся, наслаждайся. И проклятое кружево, которое не слушается... с завтрашнего дня - только хлопок, с ним проще...
Ему, слава богу, хватило, наконец-то, ума просто сдвинуть в сторону жалкие тряпочки. И жадно, на грани грубости, пройтись там, где все уже болело от сводившего напряжения. Нежности - ноль, но я бы от неё сейчас просто сдохла, не выдержав еще и секунды ожидания. А потом резко вторгся пальцами, заставив изогнуться дугой, закинув голову, вжимаясь в него ноющей грудью... Хотелось орать в голос, но, где-то на периферии, остатки разума вопили "Нельзя", и мне оставалось только закусывать губы, чтобы сдержаться...
Он что-то заметил, похоже, ухватил за затылок, притянул ближе, заткнул мне рот своим, сглатывая рвущийся стон, и отвечая вздохом, таким же утробным... А жадные пальцы не останавливались, все больше дразня, вызывая все большее чувство неудовлетворенности. Мало. Этого было мало. Но большего он не давал, будто бы издеваясь.
- Лиза, держись крепче... - Оторвал мои руки, впившиеся в его шею, завел за спину, придавая большую устойчивость. - Не падай, пожалуйста.
Как еще он разговаривать может? Когда у меня в глазах темнеет...
Придерживая за спину, вновь склонился к груди, подразнил дыханием и больно впился. Еще одно легкое движение руки - и я взорвалась, рассыпалась и обмякла. "Губы в кровь, наверное... " - смутная мысль пришла и тут же исчезла.
Кирилл успел поймать, когда я начала плавно съезжать на столешницу... Иначе, свалилась бы к его ногам... В самом прямом смысле, никаких метафор...
Прижал к груди, не прекращая поглаживать везде, где дотягивался... Но из меня будто воздух выпустили, даже реагировать не могла. Просто висела на нем, мелко вздрагивая, пробуя отдышаться...
- Ты как? Все нормально? - Надо же, какое участие... Мне бы сейчас в какой-нибудь темный уголок, и чтобы не кантовали...
- Ммм... Угу... - Все, что смогла ответить. Не открывая глаза. Веки, будто свинцом налитые, не открывались.