- Нет. Спасибо. На деловых встречах не употребляю. Правило. - Если выпью, то не плакать, а хохотать начну. От абсурдности происходящего.
Знала бы мама, где сейчас её паинька-дочка, и чем собирается заняться... Нет, об этом, надеюсь, никто не узнает. Может, подруги в старости, лет через сорок...
- Ну, что ж... - Прошелся вокруг моего дивана, о чем-то раздумывая... Уселся обратно, сложил руки в замок. Осмотрел меня вновь, очень внимательно: будто примериваясь, с чего начать. Неуверенность мне, все же, почудилась. В глазах - предвкушение, на губах - легкая, порочная ухмылка. В другой ситуации она меня, наверное, смутила бы... Но не сейчас. Поздно смущаться. - Иди сюда.
Похлопал рукой по колену. Недвусмысленно. Очень внятный призыв.
А я не глупая. Я понимаю с первого раза. Аккуратненько так присела, стараясь очень не прижиматься. Да где уж там... Руки, длинные и загребущие, тут же обвили талию, одна так и осталась там, а вторая поползла по бедру, остановилась у самого краешка юбки. Пальцы огладили край, ненадолго там задержались, и двинулись вверх, нещадно сминая ткань, собирая узлом ближе к поясу. А глаза - в глаза, следят за реакцией. Я тоже слежу. Нечасто вот так, средь бела дня, меня раздевают незнакомые, можно сказать, му... жчины. Любопытно же, что при этом чувствуешь...
- Ну, и чего ты ждешь? Думаешь, я сейчас отпущу, скажу, что это розыгрыш? - Темный, темный взгляд... Опасно-искушающий... И предупреждение в нем: 'Не шути...'. А я не шучу. Все на полном серьезе...
- Нет. Вы меня уже облапали по полной программе. Разве так разыгрывают?
- Тогда - жду активных действий. Что ты сидишь, как школьница на приеме у директора?
- Ну, уж простите... Я на вас бросаться не собираюсь. Это у вас, похоже, проблема с личной жизнью, раз так ее устраиваете... Вот и набрасывайтесь. А я обещала не оказывать сопротивление. Все. - Ох, с огнем играю. Напрошусь... Или уже напрашиваюсь?
- Смелая? Или глупая? Или борзость зашкаливает?
- Всего по чуть-чуть... Если хотите, можем обсудить мой характер, только я лучше пересяду поудобнее...
- Наглая. - Удовлетворенное хмыканье. - Что и требовалось доказать... Доигралась. Был у тебя шанс...
- Да ладно? Когда это? Чтобы знать на будущее?
- Поздно. Уже вляпалась. - Пусть будет так. Пусть считает, что маленькая глупенькая дурочка попалась в руки жирному и наглому коту. Хорошо - не жирному. А очень даже...
Что-то подобное из размышлений еще трепыхалось в мозгах, которые начали тихо плавиться. Сложно держать рассудок холодным, когда тебя усаживают верхом на мужские колени, заставив упереться в грудь, прижимают - так, чтобы уже не осталось сомнений, что не отделаешься легким испугом. Все, ставки сделаны, карты розданы, играем, господа... И не буду врать сама себе, что эта игра мне не нравится...
Глаз не отвести от его пальцев, медленно, слишком медленно расстегивающих пуговки на блузке... Сил хватает лишь на то, чтобы проследить за его взглядом - а он смотрит в мое лицо, не отрываясь, следит, как захватывает меня процесс... Никогда не считала мужские руки настолько сексуальными... Много потеряла в жизни. Несколько движений, намеренно-неторопливых, а внутри все сжимается от волнения. Смуглые пальцы на белой ткани, сильные, уверенные - хочется запечатлеть, поставить в рамочку... Глупости... О чем я думаю?
Да вообще не о том, о чем следует думать приличной девушке! Только, вот беда: приличная осталась за той вот, захлопнутой дверью... Будем надеяться, что амбалы справятся с задачей, и никто ее не откроет не вовремя.
Потому, что меня сейчас нагло, уверенно раздевают, а мне это, черт возьми, нравится... И то, как он сдвинул бюстгальтер, не сильно заморачиваясь на застежки, лишь мельком глянув на кружевной узор... Правильно, нефиг на узоры смотреть. Они сделаны только для тех, кто больше ничего не увидит и не поймет - не дано. Или не положено. А этому хозяину жизни позволено все, или почти... Но думать об этом пока не стоит...
И не хочется думать-то, вот в чем дело... Гремучая смесь из опаски, азарта и предвкушения - вот и все, чем наполнена голова. Где-то постукивает молоточком тревога: 'Во что ты вляпалась, мать?!' (почему-то Нинкиным голосом)... Да ни во что. В самую необычную ситуацию. Не было еще в моей жизни такого товарища. И не будет уже, наверное, никогда. И что я теряю? Сейчас - ничего. А могла бы и потерять. Эти вот ощущения: воздух, остуженный кондиционером, горячие руки - контрастом гуляющие над кружевной резинкой чулок (ясен пень, подготовилась), и, пока еще, очень сдержанное дыхание. Интересно, кто первый сорвется и покажет, что ему не все равно? Что происходящее уже вылетело за рамки нормальности? От меня-то уж не дождется... Я тут птица, как будто, подневольная... Мое дело - молчать и страдать. Вот и смотри, как я страдаю... Ага. Что ж ты делаешь, сволочь такая?! Кто тебе рассказал, что вот так поступать со мной - это самое правильное? Нет... Не смей! Чуть не оттолкнула руки, которые прошлись по позвоночнику - слегка так, невесомо, так правильно, так, как нужно, чтобы завести и заставить выгнуться, будто кошка, так, что мурашки прошлись по всей коже - от поясницы и до затылка... Вцепилась в запястья ногтями, не выдержала...