Пошевелила пальцами, слегка покрутила головой — вроде бы, живая, конечности слушаются, пусть и с переменным успехом… И начала аккуратно, бочком, по паре миллиметров, потихоньку выбираться из постели. Получалось с трудом — ноги и руки запутались в простынях, перекрученных в замысловатый ком…
— Куда ты? Полежи еще. — Хриплый, сонный голос. И рука, по-хозяйски притянувшая к себе. Все несчастные сантиметры между нами, что одолела за четверть часа, жестоко уничтожены.
— Мне нужно домой.
— Куда спешить? Лежи. У меня еще есть на тебя планы. — Боже мой, сейчас начну биться в припадке от счастья. Планы у него. Снова бесит.
Я, значит, раздражаюсь, нервничаю, а ему — хоть бы что… Лежит себе, посапывает, не спит… Просто расслабленный и довольный… Только зачем-то меня напрягает: руку закинул, в шею задышал… Щекотно же…
— Лиза, где у тебя кнопка?
— Какая? — Может быть, конечно, я не совсем еще в себя пришла… Но какая может быть кнопка на голом теле? И вообще, я одежду на кнопках с детства не ношу…
— Которой ты выключаешься. Хотя бы на часик тебя угомонить, а потом — дергайся, сколько влезет…
Началось. Уже чем-то опять недоволен.
— Кирилл. Вот скажи мне. — Чтобы задать вопрос, даже перевернулась, лицом к лицу.
— Может быть, лучше помолчим?
— Нет. Сначала скажешь, а потом молчи. — Наверное, вышло чересчур грозно: удивленно бровью пошевелил, приоткрыл глаз, правда, наполовину. В общем, картину изобразил, называется "я весь во внимании"
— Ну?
— На кой ляд ты этим занимаешься?
Теперь поднялись обе брови, уголок губ лениво пополз вверх:
— А разве не понятно и так? Требуется повтор пройденного материала?
— Нет. Зачем ты тратишь столько времени и сил на меня? Секс уже был, и для него ты приложил слишком много усилий. Раза три должен был меня послать. Почему не послал?
— Женщина, ты задаешь слишком много глупых вопросов. Лучше молчи.
— Отвечай. Зачем?
— Мне так хочется. Затем. Достаточно?
— Вполне. Теперь можешь спать.
— Премного благодарен.
Что ж, зато по-честному. Ответ на мучивший вопрос получила, теперь уже можно и валить. Раз не спит — и скрываться не нужно. Решительно высвободилась из-под тяжелой руки, и ногу с себя столкнула.
— Лиз, я же сказал тебе, спи. Что ты прыгаешь?
— Мне нужно домой.
— Что там? Дети не кормлены? Кот не выгулян?
— Ага. И муж сидит у окошка, ждет, когда вернется ненаглядная… — Может, совесть немножко уколет?
— Нет у тебя никакого мужа.
— То, что я не ношу кольца…
— И детей нет. И даже кота. — Демонстративно зевнул. — Я знаю. Можешь не сочинять.
Вот же… чуть не вырвалось словечко, настоящую даму не красящее… Японский городовой, етит его душу… Как далеко он зашел, выясняя обстоятельства?! Чем ему так "угодила", что не поленился узнать? Хотя, наверняка, не сам, и не так уж это сложно.
— Зато родители есть. В курсе?
— Ага. Что ты суетишься-то? — Он уже полусидел в постели, наблюдая сквозь дверь, как я заглядываю по углам.
— Куда ты мой лифчик дел?
— Не помню. Да зачем он тебе? Оставь на память…
— Хорошо. Только автограф поставлю, чтобы не перепутал с другими в коллекции..
Короткий смешок.
— Ты мне льстишь. Я коллекцию с твоего начну. Как думаешь, по какому принципу собирать?
— Точно, не по размерам. Слишком мало вариантов. Быстро закончится интерес.
Снова смешок.
— Как скажешь. Подумаю над вариантами, с парнями обсужу.
— Только, я тебя умоляю, храни их правильно и береги. Ненавижу, когда с бельем плохо обращаются… — Как, например, с моим. Зачем, спрашивается, было запихивать его под стол, если можно аккуратно положить на какую-нибудь чистую поверхность?
Киру, похоже, надоело наблюдать за моими метаниями по комнате. Решил тоже встать. Как был, нагишом, так и прошлепал, не прикрываясь ничем. Хотя бы немного постеснялся… Да о чем это я? Стеснительность и скромность — понятия, о которых он, возможно, и слышал, но никогда не применял на практике.
Подловил на пути в ванную (там, на сколько помню, тоже что-то из шмоток должно найтись) прижал к себе.
— Знаешь, мне очень нравится твой прикид: сверху футболка, а снизу ничего… Очень даже… Так и ходи. Или разденемся обратно?
— Отпусти. — Может быть, получится убедить по-хорошему, и не придется отбиваться?
— Скажи, куда спешишь. Если соврешь убедительно — отпущу.
— Ко мне родители с утра должны заехать. Очень рано. Вместе уезжаем на дачу. А у меня в квартире бедлам. Убьют, если обнаружат… — Надо же, как складно врать получается. Мои предки в курсе, что утро выходного дня — неприкосновенно. И лучше не нарываться на дурной нрав невыспавшейся доченьки. Во всяком случае, давно не рисковали.
— А, ну, тогда ладно… Тебя отвезти?
— Ни в коем случае! Завтра все бабушки во дворе будут рассказывать про мою гулящую натуру. И, как ты понимаешь, предки будут одними из первых, до кого дойдёт. Оно мне надо?
— Но сейчас же ночь…
— А они, мне кажется, дежурят по ночам. С каждой стороны двора — по оку неспящему…
— Уговорила. Добирайся сама. Давай, хоть такси вызову?
— Давай.
Конечно же, самостоятельно звонить диспетчеру — дело не барское. Он, наверное, и не знает, как это сделать. Дал задание кому-то из своих — и все, можно расслабиться.
— Когда подъедет машина, вызовут. — Подошел ко мне, притянул, потискал немного, по спине погладил… — Может, не поедешь никуда? Я тут один останусь. Знаешь, как темноты боюсь? А спать с включенным светом стыдно… Я же большой мальчик…
Он откровенно дурачился, в глазах плясали смешинки, в голосе — теплый мед, много хорошего обещающий. Надо же… Вполне себе человек… Какая жалость…
— Большой мальчик, хочешь, помогу тебе найти номерок, по которому вызывают девочек, они успокоят и согреют, и бабайку прогонят?
Руки сжались на моих плечах чуть сильнее. И все. Больше никакой ощутимой реакции.
— Снова решила подразнить? — Пожала плечами с невозмутимым лицом. — Я сегодня не хочу никаких других девочек.
— Ну, тогда придется спать с включенной лампой.
— Уговорила. — Раздался звонок. — Ну, иди тогда, такси подъехало.
Я рванула к выходу.
— Стой.
— Ну, что еще?
Вдумчиво, со вкусом, поцеловал. Обласкал губы, каждую по отдельности, потом поприкусывал легонько… Со вздохом отпустил… Снова прижался…
Еще один звонок. Оторвался.
— Беги. Завтра вечером заеду.
Этого мне еще не хватало!
Хотела немного понервничать по дороге домой, но в такси задремала. Сказалась бессонная ночь и сумасшедший вечер — перед ней. А вот таксист, похоже, запереживал: еще бы, везти среди ночи помятую девчуху, из гостиницы, домой…А она еще и отключается в пути. Что можно подумать? Конечно же, что девушка устала, и ей нужно поспать. И совершенно не стоит трясти её, будто грушу… В общем, расстроил меня таким поведением. Чуть не отправила его без денег, в качестве компенсации. К сожалению, оказалось, что денег он и не ждет — все уже было оплачено до того, как охранники проводили и усадили меня в салон.
Черт. Все-таки, я осталась Киру должна. Пусть, и самую малость, но возмутил сам факт.
Времени до утра было совсем немного, а дел хватило бы на несколько дней.
Билетов на поезд до Питера уже не осталось. Пришлось бронировать на другой — из соседнего города. До вокзала доберусь на такси. Уже приходилось, когда совещания в центральном офисе назначались по принципу "вынь да положь", и плевать все хотели, на чем ты поедешь.
С другой стороны, так лучше: если Янкевичу очень припрет меня разыскивать, вряд ли догадается проверить покупку билетов на каких-то других вокзалах, кроме нашего. О том, что у него может быть доступ к системе электронного бронирования, предпочла не задумываться.
А даже если и есть: пока до него допрет, где искать, я успею затеряться в миллионах людей, живущих в огромном городе. А потом пройдет время, и он просто обо мне забудет.