— Замечательно. Я и не сомневалась в вашем слове, Кирилл Владимирович.
— Можешь придти и забрать.
— Ваш секретарь хорошо справляется с обязанностями. Я с первого раза все поняла. Не стоило тратить время на повторение…
— Отдам его только тебе. Лично в руки. Это последнее слово.
— А так мы не договаривались. О том, что забирать буду я, речи не было.
— Забирать его должна ты. И контактировать, в будущем, планирую только с тобой.
Ишь ты, понравилось ему "контактировать"…
— Я не имею права работать с этим документом.
— В смысле?
— В прямом. Я больше не работаю в этой компании. — Боже… Не устану повторять эту сладкую фразу… Не боялась бы показаться совсем свернутой: звонила бы всем знакомым, и хвасталась.
— В смысле? Они что, тебя уволили?
— Вот еще. Обижаете. Сама ушла.
— Тогда… Какого хрена?!
— Ну, я же женщина… Имею право на легкие капризы. Ну, вот… Можете считать это благотворительностью… Как вам будет угодно, так и думайте.
Тишина. Такая тяжелая, что даже из трубки повеяло холодом. Страшно? Конечно. Поэтому я скоро свалю из города, надеюсь, что насовсем…
— Хочешь сказать, что это ты меня поимела, так? — Пятерка за честность! И еще одна — за умение вслух признавать поражение.
— Я ничего такого не говорила. Вообще, не хочу обсуждать события прошлых недель.
— Неужто, надеешься, что тебе это сойдет с рук?
— Странно было бы думать, что такой серьезный и занятой человек станет тратить время на какую-то безработную…
— Естественно. Ты права, Елизавета.
— Ага. Не смею задерживать. До свидания.
— Ну, быть по-твоему. Пока.
Отбой нажал первым. Сама не рискнула. Все же, инстинкт самосохранения до конца не умер…
Как-то скучно, вдруг, стало. И даже стрелять косточками по голубям — неинтересно. А целых два дня этим развлекалась. Даже наметился прогресс, при моем-то, извечном, умении скосить налево, иногда — направо…
Что ж, теперь осталось вынуть сим-карту и выкинуть. Жаль, слишком легкая — так далеко, как косточки, не летает.
А о чем тут, собственно, грустить? Я его обыграла. Ну, ладно, пусть будет "один-один". Он, ведь, тоже что-то с меня поимел.
Хотя, одно увольнение из конторы, которая готова была, не глядя, подложить меня под важного партнера… За одно за это можно было бы искренне поблагодарить. Так бы еще сто лет маялась, а теперь — отрезало, на раз-два.
Так что, черт с ним, с таким самонадеянным. Не зря мне попался на дороге. Все к лучшему. Про секс вообще молчу — будет теперь, с кем новых избранников сравнивать.
Девчонки что-то пищали, в восторге от происходящего. Я тоже визжала. Не часто увидишь такой классный танец в мужском исполнении. Стриптизом "это" язык не повернется назвать. И никакой низменной похоти не вызывает. Чистый эстетический восторг: от красоты тел, от силы, мощи, слаженности движений… Да если бы они танцевали, закутанные в восемь слоев одежды, до самых ушей — визжала бы не меньше.
Ну, да. Если бы не пары алкоголя, то просто попискивала бы. Но в не меньшем восторге.
И вообще — мне сегодня все очень нравилось. И даже тоска, от мысли, что долго не увижу подруг, временами накатывала, но радости не омрачала. Я летала. Смеялась. Радовалась жизни. Отжигала на танцполе, не парясь, что кто-то меня узнает, и будет ужасный урон деловой репутации.
Нет у меня здесь никаких больше дел! И плевать мне с высокой колокольни на ту репутацию!
И какое, все-таки, счастье — делать ровно то, что хочешь, а не что требуется. И можно выглядеть малолеткой, в своих драных джинсах, футболке со стразами и кроссовках, и — да, с дурацким хвостиком, а не приличной, подобающей положению укладкой. И пусть даже девочки мои, любимые и драгоценные, кривят нос от такого прикида, а мне в нем очень даже комфортно.
Ну, подумаешь, клеятся совсем юные парнишки… А какая разница — кто и в каком возрасте пристаёт? Шанс у всех одинаковый: прямо и на выход. Особо непонятливым даже дорогу могу показать. В том самом направлении. Подруги лишь вздыхают, что никогда мне пару не подберут… А кто в клубах и кабаках ищет себе пару? С моим-то китайским везением, только в темноте мужчин и выбирать, мало мне опытов при дневном свете…
Так, если только поржать… Но, в последнее время, такое веселье уже не прельщает…
А вот жесткие ритмы, техно, транса, чего-то еще (какая мне, к бесу, разница, как это называть), все мощнее захватывающие танцпол — главное удовольствие, за которым сюда пришла. И уже не хочется никаких коктейлей — только глоток воды, и уже не помнится, что подруги устали и затихли за столиком… Им скучно: такие танцы не позволяют плавно извиваться, стреляя глазками, поприжиматься к мужскому телу, или позволить ему пообнимать себя… Короче, брачные игры под эту музыку совсем не играются. Эх, Нинки моей не хватает… С ней бы зажгли… Но она умотала в столицу, и давно уже, там отрывается… А этим красоткам скоро наскучит, и они засобираются по домам. Поэтому — не отвлекаемся, Лизонька, и уходим в отрыв… А еще, в это время, думать хорошо получается. Кто бы догадался…
Долго "думала". Пока не поняла, что пора проветриться: полчаса в таком ритме, и не нужно никакой аэробики. Дыхание восстановить, да и остыть не мешало бы. Потом — еще полчасика, и домой. Иначе, просто вынесут. Практически трезвую, но без ног. Хм, посмотрел бы сейчас на меня мой бывший генеральный директор… Обморок? Нет, скорее, инсульт, ему был бы обеспечен…
В общем, не зря расстались: обоим пойдет на пользу больше никогда не видеться.
Выбрала паузу между двумя треками, аккуратно пробралась сквозь толпу двигающихся тел, махнула девчонкам, указав на коридор, ведущий к туалетам, чтобы не беспокоились…
В изолированной от звуков тишине дамской комнаты поняла, что почти оглохла, и ноги не держат… и видок — будто марафонскую дистанцию на спринтерской скорости сделала. Все. Пора домой, в люльку. Во всем хорошем нужно знать меру. Вот она и настала.
Бросила девчонкам смс-ку "Встречаемся на выходе. Хочу домой" и неспешно побрела по затемненному проходу. На контрасте с ослепляющим светом и грохочущей музыкой, здесь, кажется, темно и глухо, как в склепе… Только далекие басы отдают вибрацией по полу и стенам…
— Ууу, какие цыпочки тут бродят… Сладкие, и без охраны… Не хочешь пообщаться, цыпочка?
Блин. Вот за что не люблю такие места: вечно выныривают какие-то наглые, хамоватые мажоры…
— Боюсь, молодой человек, я давно не цыпочка. А для вас, так и вообще, бабушка-наседка. О чем нам с вами говорить? О размерах пенсий или ценах на вставные челюсти?
Порой, прокатывает такой вот снисходительно-усталый тон. Ему праздника хочется, а тут я — унылая. Но — не с этим.
— А может, я люблю поопытнее? — Ясно. Так же, как и он, я обозналась. Не так уж и юн. И ухмыляется — совсем не пьяно. Развлечений ищет, причем осознано и целенаправленно. А такой классный вечер был…
— Простите, конечно, я бы и не прочь, да только вот… Справку из вендиспансера давно не обновляла. А оно вам надо, лишние проблемы со здоровьем?
Сейчас главное — рожу кирпичом, и по-быстрому бежать, пока он осмысливает и догоняет, о чем я, собственно…
— Хочешь сказать, мне теперь тоже нужно озаботиться на эту тему? — Черт! А этого откуда принесло? Какого хрена он делает в провинциальном клубе?! Подкрался откуда-то из-за спины. А этот, первый, куда-то слился. Подстава? Или просто почуял, что здесь водятся особи помощнее, и ушел, уступив дорогу более сильному?
Какая разница, в общем-то… Итог один: с Янкевичем придется разговаривать…
— Откуда мне знать, что у вас за заботы, Кирилл Владимирович… Желаю всего хорошего. Адью… — Все же, как радостно, что мне от этого товарища больше ничего не нужно, и можно даже не делать вид, что общение доставляет удовольствие…
— Постой. — Резко выставил руку, перегородив коридор. Странно. Раньше он не казался мне таким тесным. Развернулась и пошла в другую сторону. Хм… Ну, как "пошла"… Дернулась. Вторая рука, точно так же упертая в стену — и я взаперти. Не станешь же, в конце концов, брыкаться и царапаться, чтобы отпустил. И этот вариант могла бы попробовать, но… Что-то кожаное, прочное одето. Жалко ногтей. И так, весь маникюр к черту полетел, после предыдущей встречи…