— Другими словами, — мрачно произнес я, — цель проекта «Ксено» — уничтожение целой расы разумных существ. Я правильно понял?
— Да не совсем! — моя формулировка будто бы смутила Эдгара Касима, а я уж было подумал, что его ничем не проймешь, — не «уничтожать», а расчистить место. Что касается миганов как биологического вида, то им, в качестве резервации, предполагается оставить одну планету. Планета небогата природными ресурсами, так что у грызунов просто не будет экономических возможностей для восстановления. Скажу даже больше: эксперты нашего института рекомендовали сформировать специальное подразделение для контроля за планетой-резервацией. В частности — для своевременного уничтожения военных и космических объектов.
— Понятно, — хмыкнул я, — шкуру неубитого медведя делите…
— Нам главное не мешать, — твердо и уверенно парировал Эдгар Касим, — и медведь будет убитым.
— Надо полагать, мы с Германом Ли сильно вам мешали.
— В большей степени — Герман Ли. Он успел разнюхать про эксперименты «Нэфус Фарма» и вовсю подбирался к доктору Штилье. Понимаете? С вашей помощью он бы придал огласке ключевые положения проекта «Ксено», который после этого оставалось лишь выкинуть на свалку. Так что нам пришлось… принять меры.
— Человек-Без-Лица, — произнес я почти благоговейным шепотом.
— Он не совсем человек, — уточнил Касим, — но, как и мы — гуманоид.
— Чужой?
— Да, раса да башей. Биологически они очень близки к нам, но имеют свои особенности. В частности, их кожа и глаза другого цвета и очень светочувствительны. По этой причине агент разведки да башей, которого вы знали как Человека-Без-Лица, общался с людьми при минимуме света и прятал свое лицо.
— А как вы вообще связались с да башами?
— Случайно. Сеанс мгновенной связи, ошибка в направлении сигнала, разведывательный корабль, прорвавшийся через владения миганов… Счастливая случайность, благодаря которой мы обрели союзников, причем гуманоидов. Да баши воюют с миганами не одно столетие, и, кстати, технологию колонизации Нэфуса мы получили от них.
— Рад за вас, — вздохнул я, поднимаясь из-за стола. Разговор с руководителем проекта «Ксено» не просто утомил меня. Ощущения после него были — хуже, чем от поедания несвежих продуктов на Нэфусе. И также хотелось на свежий воздух.
— Погодите, — повелительный тон Эдгара Касима ненадолго остановил меня, — я еще не все сказал. Насколько мне известно, вам удалось проникнуть на секретный уровень служебного корпуса «Нэфус Фарма».
— Ага, — подтвердил я, — и не только проникнуть.
— Вряд ли вам удалось вынести оттуда что-то существенное, — продолжал Касим, — тем более, что вас вскоре арестовали и обыскали. Остаются фотоснимки… Кстати, это не из-за них на счет вашего подельника Харико Джонса…
— Из-за них, — перебил я нетерпеливо и раздраженно, — да, я сделал снимки и по «мгновенке» отправил их в редакцию. И что теперь? Убьете меня за это?
— Ну что вы, — Касим улыбнулся, — зачем? На ваше счастье, в тот день мы заблокировали доступ «Небулы» к мгновенной почте. Ибо просчитали и предусмотрели вашу вылазку в «Нэфус Фарма».
— Вот спасибо! — с иронией выдохнул я, в то время как мою душу все больше заполняли дурнота и тяжесть, — теперь — ВСЕ?
— Пожалуй, — ответил Эдгар Касим, — надеюсь, вы не забыли? Про сорок восемь часов?
Конечно же я все помню. Тем более, что из «Небулы» меня, скорее всего, уже уволили. А то и вовсе признали мертвым. Так, что не беспокойтесь, господа секретчики. Огласки бояться не стоит. Провала проекта «Ксено» — тем более.
На подробностях, перипетиях и результатах этого проекта я останавливаться не буду. Просто напомню что у человечества, как правило, получается ВСЕ. Все, за что оно берется всерьез и по-настоящему. Спасение Земли под началом МКЭК — одно из многих тому подтверждений. Вот только есть ли у нас повод радоваться очередной победе? Сомневаюсь. Тем более, что так называемые союзники, в данном случае да баши, после победы скорее всего станут врагами. И на горизонте неизбежно замаячит новый проект «Ксено». С новыми жертвами.
Они- то волнуют меня в первую очередь. Герман Ли, Френсис Панчев, Рик Ястреб, Кристина Мбанга, сержант Цзюба… И миллионы других людей, имевших несчастье оказаться на алтаре спасения человечества.
Может быть, эти жертвы не были невинными. Может быть, гибель этих людей, по крайней мере большинства, была заслуженной. Но я уверен, что одной из многих вещей они не заслужили точно.