— Это корешки травы и деревьев, — ответил Бен.
Они услыхали какой-то жалобный звук и, подняв головы, увидели, как что-то розоватое и длинное поспешно скрывается в маленькой норке в потолке тоннеля.
— А вот это — червяк, — с удовлетворением добавил он.
Впереди послышался шорох.
Янтарка посмотрела в ту сторону — там нора делала поворот — и увидела уставившуюся на них из тьмы пару глаз. Выражение их, надо признаться, было презлобное.
— Кого еще тут несет? — голос был под стать глазам.
К нему прилагалась серенькая мордочка, блестящие маленькие черные глазки и длинные усики, очень похожие на Янтаркины.
— Просто пара заблудившихся мышей, — отвечал Бен, — которые ищут приюта на эту ночь.
— Стой, где стоишь, пока я тебя не обнюхаю, — сурово приказал зверек.
Янтарка услышала топоток лап незнакомца, который осторожно приближался к ним по тоннелю. Он выглядел как толстая мышь, по крайней мере так решила Янтарка. Зверек тщательно обнюхал Бена, и она уловила незнакомый, острый запах — чистого меха и луга.
— Фу! — сказал как-бы-мыш. — Грязные мыши! Мыши в нашей норе. Ну ладно, будем джентльменами. В конце концов, это не всегда была наша нора. Выкопали-то ее когда-то мыши. Меня зовут Вербений. Идите за мной.
Вербений развернулся, ворча и покряхтывая, — в узком тоннеле это был тот еще фокус! — и затопотал прочь.
За это время Янтарка сумела получше его разнюхать и пришла к выводу, что никакая это не мышь. Кроме того, хвост у него для мыши был как-то коротковат.
Довольно быстро они прибыли в большую камеру, с потолка которой в изобилии свисали древесные корни, покрытые грибами. В свете камня стало видно, что пол там устлан листьями, травой и шерстью. Кроме того, оказалось, что проводник их и вправду почти совсем серый. Уши у него были покрыты густой шерстью.
По углам жалось с дюжину зверьков его вида, включая мать, лежавшую на подстилке в окружении совсем крошечных детенышей. Все прочие зверьки были похожи на Вербения — такие же серые и неприветливые на вид, с короткими уродливыми хвостами.
— Дедушка, дедушка, кто это такие? — пискнула какая-то малышка из-под маминого бока.
— Мыши, — презрительно сказал Вербений. — Пара грязных мышей. Подозрительные типы, и со звездой в придачу.
— Мыши?! — воскликнула малютка. Ее крошечные черные глазки расширились от удивления, а взгляд перебегал с Янтарки на Бена со смесью любопытства и недоверия. Она подобралась к ним поближе и, оторопев, уставилась на сверкающий камень в лапке Бена.
— Ой, привет. Меня зовут Таволга. А это правда, что вы едите личинок?
— Конечно, нет… — начал Бен, но тут встряла Янтарка.
— Ну, лично я их никогда не пробовала, но говорят, они довольно вкусные.
У Бена отвисла челюсть.
Он воззрился на Янтарку, невольно думая, что до сих пор не так уж много понимал в мышах.
— А вы разве не мыши? — спросил Бен. Обитатели норы выглядели очень уж мышевидно.
— Конечно, нет, — сказала Таволга. — Мы мирные жители лесов и лугов. Полевки мы, вот. И едим только цветочки, а не мясо.
Таволга забегала вокруг Бена и Янтарки, к ней присоединились еще трое малышек, и вместе они запели:
Девчонки закончили песню, опрокинувшись на спинки и дрыгая в воздухе лапками от смеха. Янтарка улыбнулась. С того самого мгновения, как Бен принес ее сегодня домой, жизнь была сплошным страхом и ужасом, но теперь впервые за всю ночь она почувствовала себя в безопасности.
— А теперь вы, — запищали малютки хихикая.
— Ну, это же ваша песня…
— А вы спойте нам свою!
Бен пожал плечами и нахмурился, слишком смущенный, чтобы петь.
— Нет у нас никакой песни… — мрачно сказал он.
— Что, даже такой, которая могла бы рассказать нам, кто вы такие? — требовательно спросил старый Вербений.
— У меня нет никакой песни… Мне не нужна песня, — окрысился Бен. — Я вообще человек.
Тут уже все полевки пооткрывали рты. По правде говоря, на один вечер им хватило бы и светящегося камня, так что это было уже слишком.