— Вчера.
— Хм. Не знала, что вы знакомы.
— Да. Вообще-то он только что вернулся. Отсутствовал по делам.
— Ха! — возмущенно фыркнула Дульси Мод и ушла, сердито размахивая хвостом.
— Вот так всегда! — раздался за спиной знакомый, но странно приглушенный голос.
Мартин обернулся и увидел Пага с маленькой мышкой в зубах. Это была Восьмая.
— Папа! — закричал Мартин. — Ты же не…
— Не кипятись, малыш, — ответил Паг.
А Восьмая пискнула:
— Все в порядке, дядя Мартин. Мистер Паг был так любезен, что подвез меня сюда.
— И хорошо сделал, юная леди, — проворчал Паг. — А не то вы попали бы прямо в пасть Дульси Мод. Я слышал ваш разговор на сеновале, — объяснил он Мартину. — Ну и пошел за ней следом. На тот случай, если она вдруг не вернется и не передаст, что сказала твоя драгоценная Друзилла.
— Я бы вернулась! Я бы обязательно вернулась, мистер Паг! — обиженно воскликнула Восьмая. — Я же обещала.
— Ну ладно-ладно, все в порядке, — постарался успокоить ее Паг. — Не обижайся, никто и не думал тебя обижать.
— Так что же все-таки сказала Друзилла?
— Дядя Мартин, мама сказала, что не хочет вас больше видеть. Она уверена, что намерения у вас самые лучшие, но рисковать не хочет. Тот, кто однажды держал животных, уже никогда от этого не откажется. Я чувствую себя неловко, сказала она, потому что обязана Мартину жизнью, но рисковать не хочу. Может, он и не посадит нас обратно в ванну, а вдруг ему в голову придет еще какая-то безумная идея? Нет уж, я слишком дорожу своей свободой.
Восьмая умолкла, переводя дыхание.
— А! — огорченно протянул Мартин.
— Мне очень жаль, дядя Мартин.
— И она мне даже ничего не передала? — Он чувствовал себя таким несчастным.
— Передала свои наилучшие пожелания.
— Ну что же, очень мило с ее стороны, — вздохнул Мартин.
— Давай-ка беги домой, — посоветовал Паг Восьмой. — Да смотри, поосторожнее там.
— Да, мистер Паг. Спасибо, что подвезли.
И она шмыгнула в темноту.
— Но, папа, ты же знаешь, где Друзилла и ее семья, — повернулся Мартин к отцу. — Ты же следил за Восьмой и должен был все видеть.
— Да, знаю. Но не скажу. Я тебе помогал все это время, но теперь тебе пора забыть эту глупость — держать мышей как домашних любимцев. Ты же слышал, что сказала Друзилла: свобода для нее дороже всего. Пусть люди держат у себя разных животных — вроде тех же кроликов, которые никогда не знали другой жизни. Но держать взаперти дикое животное вроде мыши — это неправильно. Подумай, какой ты счастливый, что можешь идти куда захочешь и делать что хочешь.
— Но я же не дикий!
— Все кошки в глубине души дикие, сынок. Многим повезло, особенно фермерским котам вроде нас, но некоторые городские кошки живут ничуть не лучше, чем в тюрьме. Все время сидят дома взаперти. Может, с ними и хорошо обращаются, кормят досыта, ухаживают за ними. И все же они такие же узники, как и эти кролики. Ты даже не понимаешь, какие мы счастливые. А что, если какие-то люди приедут сюда из города, чтобы купить экологически чистых яиц?
— Ну и что?
— А вдруг они заодно купят и экологически чистого котенка? И заберут с собой? Ты только представь, — продолжал Паг, — этот котенок, который привык делать, что хочет, и идти, куда захочет, привык жить за городом на свежем воздухе — и вдруг становится городским котом? Целый день он сидит запертый в доме, а то и в маленькой тесной квартирке на верхнем этаже дома, далеко-далеко от земли. Он больше не экологически чистый котенок. Он уже не может свободно гулять по лесам и полям. Не может даже вырыть себе ямку в мягкой клумбе — ему приходится пользоваться грязным корытцем… Он просто домашний любимец (эти слова Паг буквально выплюнул), запертый в тюрьме, возможно, принадлежащий какой-нибудь отвратительной девчонке, которая вечно таскает его на руках, тискает, целует слюнявым ртом. Да еще и повязывает на шею голубой шелковый бант!
— Ох, папа! — испугался Мартин. — Ты, наверно, шутишь!
Глава четырнадцатая
Побег
«Нет, это не шутка», — думал Мартин, безуспешно пытаясь задней лапой содрать с шеи шелковый бант.
Правда, бант желтый и повязанный не маленькой девочкой, а весьма крупной дамой, но в остальном все было очень похоже на то, о чем говорил Паг.
Несколько человек приехали на ферму на уикэнд, чтобы купить свежего молока и яиц, а Мартин (ну как можно быть таким бестолковым, сердито думал он) бродил среди них, мечтая о своей ненаглядной Друзилле и совершенно забыв о предупреждении отца.
Вдруг его схватила чья-то рука, и он оказался крепко прижат к пышной груди какой-то дамы.