Мартин ничего не ответил. Он просто медленно обернулся и медленно, очень медленно двинулся к брату. Прижав уши и обнажив клыки, он дюйм за дюймом скользил вперед, пока полосатая и черная головы почти не соприкоснулись. Все это время он издавал звуки, похожие на хриплое пение, его голос то угрожающе поднимался, то падал вниз.
Нервы Робина не выдержали, и он сбежал.
Мартин не торопясь поел и отправился в сад обследовать куст ежевики. Дочка фермера только что покормила кроликов, и, когда она вернулась в дом, оттуда вышла Дульси Мод.
Мартин прошел мимо кроличьих клеток (где еще чувствовался запах лисы) и внимательно высматривал по-настоящему сочную ежевичину, когда услышал голос матери.
— Мартин! — сердито позвала она.
— Да, мама?
— Откуда, скажи на милость, ты взялся? Зачем ты явился домой? Почему ты ешь ежевику? Почему ты не ловишь мышей, как все обычные нормальные кошки?
— Да потому, мама, — твердо и спокойно заявил Мартин, — что я не обычный нормальный кот.
— Это уж точно! — сердито фыркнула Дульси Мод и пошла прочь, сердито взмахивая хвостом.
— Вот так всегда, — произнес знакомый голос.
— Папа! — закричал Мартин.
— Мартин, сынок! — отозвался Паг.
Урча от радости, они потерлись полосатыми мордами.
— Как ты нашел дорогу домой? — спросил Паг, и Мартин рассказал ему все о своих приключениях, о том, как он сбежал от дамы и добрый лис отвел его домой.
— Лис, говоришь? — спросил Паг.
— Да, папа. И знаешь, он вернулся весь расцарапанный.
— Вот как? Ну-ну.
— И еще, папа, — взволнованно продолжал Мартин, — я нашел Друзиллу и Катберта!
— А, так ты пришел с той стороны? Мимо сарая в поле?
— Да. Они ведь там в безопасности, правда?
— В полной безопасности, — подтвердил Паг. — Я доходчиво объяснил всей семье, что сарай — это моя охотничья территория, и нарушать границы запрещено.
— Ты там охотишься? — Да.
— Но не…
— Нет, не на твою драгоценную Друзиллу и ее мужа.
— А как же их дети? Как Восьмая?
— Она в полной безопасности. Она вышла замуж за славного парнишку из свинарника. Теперь живет там. Скоро у нее будут свои мышата.
— Ого! — восхитился Мартин. — Друзилла станет бабушкой! Подумать только! А что значит — она в безопасности? Вдруг ее поймают мама, Робин или Ларк?
— Ну тут уж ей придется рискнуть. По крайней мере, она в безопасности от меня. Я дал ей пароль и велел передать другим детям Друзиллы. Если они мне попадаются, выкрикивают его, и я их отпускаю.
— Какой пароль?
— Мыши Мартина. Тут на днях поймал одного в курятнике и только собрался откусить ему голову, как он пропищал: «Мыши Мартина!» Спрашиваю: «Как тебя зовут?» — «Март». — «Ну и марш отсюда, и больше мне не попадайся!» Знаешь, иногда мне кажется, что я зря придумал эту идею с паролем. Просто удивительно, сколько у тебя мышей.
— Больше у меня никогда не будет мышей, папа. Теперь я понимаю, что такое жить взаперти. Но мне бы хотелось видеться с ними. Можем мы сейчас вместе сходить в сарай? Понимаешь, Друзилле хочется ежевики. — Он поднял морду и аккуратно сорвал большую черную ягоду.
Отец с сыном вместе шли по росистому лугу, сверкавшему под лучами утреннего солнца. Оба молчали, Мартин — потому, что его рот был занят, Паг — просто потому, что радовался возвращению своего любимого котенка. Но когда они подошли совсем близко к сараю, отец сказал:
— Ступай один, Мартин. Ей захочется увидеть тебя одного. Я подойду потом. — И он улегся в траву.
Мартин тихо вошел в сарай и уселся возле дырки, в которой исчезла Друзилла. Ежевичину он положил на пол перед собой.
— Друзилла! — ласково позвал он.
Откуда-то изнутри послушался писк, и все стихло. «Катберт, — подумал Мартин. — Надеюсь, он не упал в обморок снова».
Он позвал еще раз, и вскоре в отверстии норы появилась знакомая мордочка.
— Привет, Друзилла, — сказал Мартин. — Слышал, вы снова ожидаете счастливое событие. Поздравляю!
Ты наверняка обрадуешься, когда все будет позади, — это, должно быть, так утомительно для тебя. Не знаю, захочешь ли, но я принес тебе большую сочную ежевичину.
Друзилла с трудом вылезла из норы.
— Ах, Мартин! — сказала она. — Таких, как ты, котов больше нет!
