— Откуда же я могу знать, о чем ты хотел меня спросить? — изрекла она наконец. — Ты что думаешь, я умею читать мысли?
— Нет! — поспешно согласился Мартин. — Конечно не думаю.
Длинное печальное лицо овцы выглядело расстроенным, и Мартин постарался ее как-то утешить.
— Но я уверен, — продолжил он, — что вы все знаете о мышах и о том, что они любят есть.
— Мыши? — переспросила овца. — Да.
— Полевые?
— Нет, домовые мыши.
— Ничего не знаю о домовых мышах. Откуда? Я же не живу в доме. Я живу в поле.
— Тогда вы знаете о полевых мышах?
— Нет, — ответила овца. — А ты?
— Нет, — вздохнул Мартин.
— Тогда ты глуп, — заявила овца и пошла прочь.
Мартин направился к коровнику. Коровы — это он тоже знал от Дульси Мод — были немного поумнее овец. Он шел вдоль перегородки, отделявшей стойла от сложенного в проходе сена, пока не увидел корову, показавшуюся ему довольно разумной.
В этот раз он решил не ходить вокруг да около, а сразу задать интересующий его вопрос.
— Вы знаете, что едят мыши? — спросил он.
Загремев цепью, корова вытянула шею и обнюхала котенка.
— Трава вкусная.
— Для мышей?
— Для коров.
— Да-да, — согласился Мартин, — но вы знаете, что едят мыши?
Корова, похоже, глубоко задумалась. Она закатила глаза и взмахнула длинными светлыми ресницами.
— Взглянем на это так, — начала она. — Все коровы животные. Так?
— Так.
— Все коровы едят траву. — Да.
— Хорошо. Все мыши животные, отсюда следует, что мыши едят траву.
— Нет, это неправильно, — возразил Мартин. — Кошки тоже животные, но они не едят траву.
— Нет, — согласилась корова, — они едят мышей.
— Я не ем, — сказал Мартин.
— Это тоже неправильно. Ты, должно быть, глуп. — Она отвернулась и продолжила беседу со своей соседкой.
Мартин вздохнул. «Поговорю-ка я со свиньей», — решил он. От Дульси Мод он знал, что свиньи гораздо умнее всех остальных животных на ферме.
Он направился в свинарник, вспрыгнул на перегородку первого стойла и посмотрел вниз. Там лежал большой боров и громко храпел, разинув рот. Мартин заметил его большие клыки и решил, что надо быть поосторожнее. А вдруг свиньи едят кошек? Немного лести никогда не помешает, подумал он и негромко кашлянул. А когда боров приоткрыл один глаз, сказал самым вежливым голосом:
— Мама говорит, что свиньи гораздо умнее всех остальных животных на ферме.
Боров поднялся на ноги.
— Несомненно.
Мартин не знал значения этого длинного слова, но понял, что свинья не сердится.
— И я уверен, — продолжал он, — что вы можете сказать мне, что едят мыши. Я уже спрашивал у овцы и у коровы, но они не знают.
— Этого и следовало ожидать, коэффициент умственных способностей вышеупомянутых травоядных крайне низок, — изрек боров. — Хищники, подобные тебе, стоят на несколько более высокой ступени умственного развития, но лишь всеядные отличаются выдающимся интеллектом. К числу всеядных относится и мышь обыкновенная — возможно, лишь в качестве исключения, которое только подтверждает правило, — но на высшей ступени развития находятся свинья и человек. Именно в таком порядке.
Боров замолк, чтобы перевести дух. Мартин несколько секунд сидел молча, ошарашенный потоком малопонятных слов.
— Но я так и не понял, что же все-таки едят мыши, — решился он наконец.
Боров громко хрюкнул.
— Сказать, что ты глуп, — это ничего не сказать, — заявил он, улегся и снова закрыл глаза.
«Остается одно, — подумал Мартин, — пойти и спросить саму мышь. Я больше не могу терять время. Она уже наверняка проголодалась».
Он спрыгнул с перегородки стойла и направился к своему сараю. Но тут он увидел вдалеке дочку фермера и вспомнил о ее кроликах. Дульси Мод ничего не говорила про кроликов, но, может, все-таки стоит спросить у них? Он перепрыгнул через забор и побежал к кроличьим клеткам. Три пары розовых глаз уставились на него. «Что-то они не выглядят такими уж умными, — подумал Мартин. — Надо разговаривать с ними просто и помедленней».
— Что… едят… мыши? — отчетливо произнес он.
— Посиди тут, — недовольно буркнул один из кроликов. — Сам увидишь.
Мартин немного подождал, и вскоре откуда-то появилась мышка, по деревянной ножке вскарабкалась к клеткам, прошмыгнула сквозь железную решетку на дверце одной из них, залезла в кормушку и принялась с аппетитом уплетать кроличью еду