— Ч-чаю, к-кофе?
— Прохладно, — мягким голосом ответил Олег и загадочно улыбнулся.
— Тогда сока? — Счастливая от своей догадливости, Татьяна бросилась было сама на кухню, но взяла себя в руки, сняла телефонную трубку и нажала на кнопку приемной. — Элла, принеси, пожалуйста, сок и два стакана. Любой то есть… Вам какой: яблочный, апель… Элла, давай яблочного. Кххммм.
Обменялись многозначительными взглядами.
— Олег Дмитриевич…
— Можно просто Олег, Татьяна Евгеньевна.
— Татьяна. Можно. Просто. Кххммм. Так вот, Олег, вопросы по договору возникли следующие: в пункте три два…
Танька зачастила давно обдуманные фразы, почувствовав себя немного свободнее. Она старалась не смотреть подолгу на своего оппонента, иначе теряла нить: он был слишком хорош. Не то чтобы раскрасавец — таких Танька недолюбливала, но хорош гармоничным сочетанием молодости, мужественности и утонченности. Всего в меру. Его даже обаяшкой нельзя было назвать — слишком строг. Воплощение хорошего вкуса.
Грамотно, но очень предсказуемо поторговавшись, они пришли к соглашению с небольшими взаимными компромиссами. Татьяна не уступила больше санкционированного, Олег тоже не выглядел разочарованным. Разобравшись с бумагами, они вопросительно взглянули друг на друга и умолкли на несколько секунд с выжидательными улыбками. Первым разрядил паузу Олег:
— Все-таки где-то я вас видел, Татьяна.
— Очень возможно, городок у нас тесный. И если по работе мы не сталкивались…
— То, возможно, это было в каком-то увеселительном заведении. И какое же увеселительное заведение вы предпочитаете?
— Все понемножку, но чаще «Глобус».
— Шумно, но модно, так я понимаю? Я человек немодный, предпочитаю тихие бары, чтобы посидеть, спокойно поговорить. Но ради вас, Татьяна, готов хоть оглохнуть. Скажем, в эту пятницу.
Он церемонно поцеловал ей руку и вышел из кабинета, оставив наедине с бешено колотящимся сердцем.
Следующие месяцы закружились вихрем. Отодвинулись куда-то на второй план работа, друзья, семья. Запомнился только разговор с Машкой после первой ночи, проведенной с Олегом (которая, к слову, случилась в их третью встречу).
— Ну что, Танюха, ты его сделала?
— Я? Это он меня сделал!
— Ого-го!
— Чуть не порвал на куски!
— Ого-го-го-го!
— Но ты знаешь, не в этом дело. Совсем не этом.
— А есть какое-то дело?
— Дело в том, что это не трахатель какой-нибудь. С такими парнями не развлекаются, за них замуж выходят.
— Баа, вот так все серьезно?
— Во всяком случае с моей стороны.
— Ну, что тут скажешь. Желаю взаимности.
Взаимность была, Танька готова была поклясться. Они встречались каждый день, используя любую возможность, чтобы завалиться в постель. В выходные ездили на природу, в будни встречались после работы, иногда снимали номер в пригородном мотеле, иногда брали ключ от квартиры его друга, иногда он заезжал за ней прямо в обеденный перерыв на своем красивом «БМВ» и отвозил к себе домой, пользуясь отсутствием родителей. Они занимались сексом, пили вино и говорили, говорили. Оказалось, у них общие любимые писатели, музыканты и режиссеры, совпадают вкусы на еду и одежду. Через пару месяцев такой активной близости Танька наконец научилась по-настоящему и в полной мере получать удовольствие от секса. Это было таким глубоко интимным переживанием, что она не решилась об этом никому рассказать, кроме, разумеется, Олега. Ему это польстило, хотя он сделал неоднозначное замечание о том, что счастлив быть первопроходцем хотя бы в этой области, так как девственница в современном обществе — анахронизм.
Постепенно количество секса перешло в качество и на первый план вышли отношения другого уровня. Танька стала ловить себя на ужасных вещах. Например, всю свою сознательную жизнь она была убеждена, что чувство ревности ей не дано испытать по определению. Но, рассматривая его фотографии, она чуть не сошла с ума, когда увидела других девиц, улыбающихся в его объятиях. Сама себе изумляясь, она устроила истерику по этому поводу.
— А эта губастая ничего. Давно у вас было?
— Кто? А, эта… Да еще на первом курсе.
— У тебя тут прям лицо Ромео.
— Да ну о чем ты говоришь! На первом курсе у всех лица Ромео. Морочила мне голову, надоела мне, и все.
— В каком смысле морочила?
— Ну, видела, что я, как олух, облизываюсь на нее, и резвилась. Строила из себя такую невесту, а под юбку к себе не пускала. Как потом выяснилась, в это же время трахалась с какими-то папиками и принимала у них подарочки в виде золотых безделушек. Отвратительно!