Юрий Гагарин окончил ремесленное училище, и никакое министерство СССР не попыталось преградить ему дорогу к высшему образованию — он стал не только летчиком и космонавтом, но и с отличием окончил Военно-воздушную инженерную академию им. Н.Е. Жуковского.
Да, в России многое переосмысливается, чиновники и даже президенты — в поиске подходящей идеологии. Но давайте все-таки следовать логике. Вот, в 2011 г. абитуриенты девяти вузов имели средний балл ЕГЭ меньше 50! На это В.В. Путин сказал: «Это означает, что по старой советской системе это слабенькая троечка». Да, троечка — ну и что? Эта оценка позволяет человеку стать студентом, а уж в кого он вырастет к защите диплома — никто знать не мог. Очень большая часть наших лучших инженеров, конструкторов и изобретателей были поначалу троечниками.
Что означала бы ликвидация трети неэффективных вузов? Противозаконную сегрегацию массы выпускников школы, имевших на руках Аттестат без единой неудовлетворительной оценки. Ведь МГУ и МГИМО и так уже укомплектованы, и троечникам некуда было бы податься — вузы для них Россия в лице Минобрнауки закрыла. Каких специалистов недосчиталась бы России? Именно тех, кто учился бы для того, чтобы трудиться в России на тяжелой работе без всякого гламура — не в офисах, а в поле, в шахте, в школе.
Вот выборка вузов, в которых в 2011 г. принятые первокурсники имели меньше 50 баллов:
— Приморская государственная сельскохозяйственная академия — 44,7;
— Дальневосточный государственный аграрный университет — 45,5;
— Ангарская государственная техническая академия — 47,1;
— Дальневосточный государственный технический рыбохозяйственный университет — 47,7;
— Иркутская государственная сельскохозяйственная академия — 48,7;
— Ульяновская государственная сельскохозяйственная академия — 48,7.
Слушаешь сейчас наших высокопоставленных чиновников, и возникает ощущение, что в самые последние годы мы в деградации нашей культуры перешли какой-то рубеж. Медленно отступали, отступали — и сломались. Того и гляди, снова проведут закон «О кухаркиных детях». Чем все это кончится…
Завершу этот краткий разбор сентенцией г-на Ливанова, которая совсем повергла в тоску. Он сказал о главном критерии их программы: «Если вуз нужен, то он будет развиваться, пусть даже сейчас качество его работы нас не удовлетворяет. Если же учебное заведение не выполняет никакой значимой функции, а просто существует, выдавая дипломы, — оно будет реорганизовано».
Какая узость, какое непонимание. Из всего интервью видно, что Минобрнауки как раз этого-то главного критерия и не выработало, и выражение «если вуз нужен» остается пустым звуком. На мой взгляд, в этом министерстве просто не задумывались, зачем нужен вуз. Что значит «учебное заведение не выполняет никакой значимой функции, а просто существует»? Какое страшное, дремучее представление об учебном заведении! Да его великая функция в том и заключается, что оно существует. Что в его аудиториях встречаются знающие и опытные преподаватели с юношами и девушками, вступающими в самостоятельную жизнь. Что им объясняют законы природы и общества, а между делом — и правила нашей трудной жизни. Что есть в этом здании библиотека, в которой студенты учатся читать по-взрослому, а не семинарах — спрашивать и говорить по-взрослому. Что именно в студенческие годы молодые люди учатся любить, проходят тяжелую практику благородства и низости — и могут получить поддержку. Неужели все это теперь стало непонятно?
В 60-е гг. в США после Спутника шли большие дискуссии о высшем образовании. Выступали умные, даже мудрые промышленники, ученые — говорили в основном о том, чем ценен любой вуз для Америки. Известно, что там у молодежи были проблемы, многим не хватало денег окончить полный курс. И эти мудрые промышленники и ученые замечательно объяснили, что для молодого человека проучиться даже всего год в вузе, пожить жизнью студента, находиться в контакте со старшекурсниками, преподавателями, бывать в библиотеке и лаборатории, в аудитории и на вечеринке кафедры — дает ему такой заряд и навыки мышления и духовной практики, инициативы и уверенности, социальных навыков и широты взгляда, что это становится важным фактором всей его жизни. Юноши, прошедшие даже всего один курс университета, становятся прекрасными рабочими, растущими новаторами. И этот особый контингент рабочей силы очень высоко ценился в США.
Мы все это видели и у себя дома, наши товарищи из троечников на первом-втором курсе становились авторами блестящих дипломов, а вскоре потом — академиками АН СССР. И американские рассуждения на эту тему нам были понятны и казались естественными.
А сейчас — где мы? Куда мы идем? Вылезем ли мы из трясины всей этой пошлости не считая прочего?
5.12.2012
Появилось тревожное ощущение, что последняя когорта еще советских бюрократов свой ресурс вот-вот исчерпает. Почему-то по особо нахальным коррупционерам они вдруг решили треснуть дубиной, в качестве какого-то прощального жеста. При этом вся конструкция, видимо, затрещит — и как будто этого им и не жалко. В любом случае, трещины пойдут, и управляемость будет серьезно ослаблена. При этом никаких признаков начать конструктивный диалог, чтобы собрать какой-то дееспособный резерв, не наблюдается.
На мой взгляд, необходимо срочно начать несколько проектов по «сборке» общностей, способных стать элементами временной политической системы. Хоть подпорки поставить. Для этого нужны прагматические, рациональные и реалистичные разработки «национальной повестки дня» уже на ближайшие лет 5-7 (а не СССР-2). А потом — что-то вроде кратких доктрин по конкретным проблемам.
Никто не хочет начать — нет кочек, на которых можно удержаться. Но есть люди, которые могли бы договориться и поработать в качестве «оргбюро». Ведь паралич возник потому, что толковые люди ходят россыпью, а те, кто пристроился к кормушкам, вынуждены свои мозги перенастроить. Может, все-таки попытаться пару-другую семинаров устроить с координацией? Долго не продержатся, все такие пылкие, но года два смогут поработать в Сети и иногда — в реале.
8.12.2012
Пока есть ресурсы для маневра и для компромисса, надо «перепрыгнуть» в другой коридор — изменить вектор движения. Нынешний коридор (1988-2012) губителен для РФ как целостности и создает все большие трудности для восстановительной программы (даже при благоприятных политических сдвигах).
Перескок из нынешнего коридора (с туннельным эффектом, а не возвратом) не должен быть кардинальным — он должен быть не революционным, а с величиной сдвига, разрешенной «пактом», заключенным с реальными политическими силами. Это будет сдвиг от общества конкурентного к более солидарному и с гораздо меньшим влиянием преступного мира. Новый коридор должен сразу перестраиваться так, чтобы стенки стали более гибкими и позволяли продолжать скачкообразный сдвиг румбами.
Есть основание предполагать, что такой сдвиг будет поддержан большинством населения. Вот недавний вывод:
«Доля россиян, которые считают, что реформы были проведены именно так, как их и следовало проводить, по-прежнему исключительно мала (6 %). Даже среди либералов этого утверждения придерживаются всего 11 %… В результате ошибок, неверно выбранной модели экономического и социального реформирования или по каким-то иным причинам в 90-е гг., по мнению россиян, произошло ухудшение практически во всех основных сферах жизни общества и государства. Негативная динамика характерна прежде всего для уровня жизни населения (77 % опрошенных фиксируют ухудшение), морального состояния общества (76 %), экономики страны в целом (73 %), социальной сферы — здравоохранения, образования, культуры (71 %), межнациональных отношений (70 %)…