Статистическая значимость связи чувства, что так жить нельзя, с доходом или возрастом стала просто несопоставима с ролью мировоззренческих особенностей конкретных респондентов, в частности наличием у них устойчивого чувства несправедливости происходящего и стыда за свою страну… Такие же показатели характеризуют и вполне благополучную группу с доходом от 1,5 до 2 медиан доходов. Более того — в плане пространственной локализации носители этого чувства сосредоточены отнюдь не в глубинке, они достаточно равномерно распределены по всем типам поселений, и даже в мегаполисах их доля составляет четверть населения…
Интересно также, что распространенность устойчивого чувства страха перед беспределом и разгулом преступности в стране, при кажущемся благополучии в этой области, за последние три года выросла очень значительно — с 28 % до 36 %. Одновременно заметно снизилась и доля тех, кто не испытывает этот страх никогда…
Одним из важных следствий сложившейся ситуации являются длительные стрессы, изнутри подрывающие и психику, и физическое здоровье многих россиян — ведь жизнь с постоянным ощущением несправедливости происходящего и одновременным пониманием невозможности что-то изменить иначе, чем стресс, охарактеризовать трудно. Сочетание это достаточно широко распространено, и почти 30 % россиян пребывает сейчас именно в таком состоянии при том, что лишь 4 % населения никогда не испытывают двух этих чувств. Причем картина эта изменилась за последние 15 лет в худшую сторону».8
Это — один из больших докладов, вся их совокупность — общее мнение сообщества социологов. Главные выводы:
— легитимность сложившегося общественного строя снижается во всех слоях общества, включая богатую часть;
— в массовом сознании соединились три сильных чувства: несправедливости всего происходящего вокруг; понимания невозможности что-то изменить; чувство стыда за нынешнее состояние своей страны.
Это значит, что требование изменения курса власти при надлежащем выражении должно приобрести характер общенационального, а не классового или группового.
Если это удастся, то при существующих информационных ресурсах может быть организован общественный диалог, который станет средством давления на власть, а потом и переговоров с властью. Это и будет означать начало эволюционного изменения политической системы. При этом большинство будет постепенно усиливаться в ходе обретения самосознания и самоорганизации, а у патриотических сил в государственном аппарате появится социальная поддержка.
Если такой эволюционный процесс не будет сорван посредством провокаций, задушить его административными и информационными воздействиями будет трудно. Такие «молекулярные» образования, которые у нас складываются, такими воздействиями задавить трудно.
Как я вижу доступные нам средства продвижения к цели?
Основываясь на выводах доклада Института социологии о наличии в массовом сознании системы трех негативных чувств, произвести декомпозицию этой системы. В каждой социокультурной группе «образы зла», которые и создают тяжелую социально-психологическую обстановку, более или менее различаются. Мы, посовещавшись, определим, что мы отвергаем в нынешней реальности прежде всего, как элементы ядра систем. Мы понятно и реалистично (с нашей точки зрения) создадим те «образы зла», которые надо срочно и ответственно искоренить из жизнеустройства РФ как источники социальных страданий сейчас и национальных угроз в обозримом будущем.
Предъявив эти «образы», мы можем требовать конкретных действий для сдвига тех или иных структур государства и общества в сторону, где зло будет ослаблено или даже устранено. Будут разногласия и расхождения, но рационализация проблем позволит вести диалог. Он потребует усилий, но наличие результатов анализа и «карты» общественного сознания повысит их эффективность.
Вероятно, наша начальная группа в ходе такой работы разделится, но постараемся, чтобы обдумывать и обсуждать альтернативы можно было совместно.
Мне кажется, что уже имеется много сырого материала, и за сравнительно короткий строк можно его превратить в некоторый общий манифест, а затем — в небольшие доклады, посвященные конкретному «злу» и изложению альтернативных способов его ослабить.
02.2013
И на презентации книги «Крах СССР», и в большинстве комментариев упорно высказывают пожелание, чтобы после нынешнего переходного маразма «мы строили социализм, а еще лучше — коммунизм». Это желание понятно и благородно — как прекрасно, если бы все наши сограждане жили в достатке, по разуму и по совести. Препятствие видится только в нынешней политической системе и частной собственности. Если бы мы усилием ума (или «Суть времени» усилием метафизики) изловчились сменить политический и социальный строй, то возник бы «СССР-2». Конечно, социальную базу нынешнего строя пришлось бы на время послать на перевоспитание в ГУЛАГ (но наш — комфортабельный, с Интернетом на всех нарах); однако об этой мелкой технической детали не вспоминают. Ведь жить по разуму и по совести все захотят, как только представится такая возможность, — это же очевидно!
Сказанное выше может показаться кому-то мрачной иронией. Если бы… Именно так и думают люди, живущие по разуму и по совести (насколько позволяет реальность). «Мир безумцу, который навеет человечеству сон золотой».
Я лет 8-9 назад пришел к выводу, что время проповедей прошло, и они стали наносить вред. Передозировка анестезии если и не убьет, то обессилит. Главное препятствие к СССР-2 — сами наши сограждане, которым ничего человеческое не чуждо. В том числе — иррациональные, необъяснимые желания. А также стремление к воле, которая открывает путь к исполнению этих желаний. А там — пусть черти тащат в ад.
Уже в 50-е гг., на целине, мы с приятелями были тяжело подавлены знакомством с «бичами» (кто-то сказал, что бич — значит «бывший интеллигентный человек»). Ребята с Севера сказали, что там это — целое социальное явление. Что толкало людей бросить вуз, должность инженера и стать бродягой — зарабатывать на жизнь шабашниками, грузчиками?
В 70-е гг. я начал ездить на машине. Бензин А-93 стоил 9,5 коп. литр. Доступно даже для м.н.с. — бывало, сдам две молочные бутылки и налью 3 литра бензина. Но почти все знакомые во дворе брали бензин у самосвалов. За треть цены. Принципиально! Я (и, думаю, многие) скрывали, что не берут левый бензин. Экономия ничтожная, но какой-то бес толкал.
Я подходил к этому в главе «Обездоленные в СССР», но тут дело хуже. Прочитал у Достоевского, что это для него — большая загадка, он около нее и крутился. В принципе, об этом у него «Легенда о Великом Инквизиторе» и его споре с Христом.
А в нашей теме загвоздка в том, что Ельцин крикнул: «Я дал вам свободу!» — так оно и есть. Он дал не демократию и либерализм, а именно ту свободу, о которой подсознательно тосковала значительная часть нашего населения. Эту свободу на время задавил и заморозил Сталин с его красносотенцами перед войной. А потом она стала прорастать. Эта жажда еще не утолена, хотя, по-моему, пик пройден. Но сейчас, имея примерно половину населения в таком состоянии, прыжок в социализм, по-моему, в принципе невозможен. Если бы эту половину удалось как-то загнать в социализм (что проблематично), то она стала бы вдвойне «обездоленной» — не дали догулять. Какой же это социализм?!
С другой стороны, эти вольные люди не приемлют и нынешнего маразма. Поэтому, на мой взгляд, сдвиг к жизни «по разуму и по совести» должен быть поэтапным, с реабилитацией «вольных людей» в темпе, который еще надо как-то определить.
На ряде этапов придется мириться с разными формами «гибридного социализма». Но общность людей, твердо желающих жизни «по разуму и по совести», надо собирать срочно, иначе молодежь поколение за поколением будет уходить в «казаки».
12.03.2013
Критическое описание реальности (приватизация, ЖКХ и пр.) мы накапливаем, согласно замыслу, как сырье, которое будет использовано не как жалоба на нашу горькую судьбу и не как повод обругать власть, слегка утолив этим свое возмущение. Все это началось с общего признания, что произошедшая дезинтеграция общества (и в целом, и по отдельным общностям) превратилась в фундаментальный фактор, который нас парализовал. Это историческая ловушка — яма, из которой не выбраться. При этом проблема общая — правых и левых, бедных и богатых. В яме, конечно, возмутительное расслоение по доходам, но доходы не спасут, хотя и скрасят агонию.