Дееспособных общностей нет, иначе к ним стягивались бы люди, и они себя проявили бы. Надо как-то собирать «зародыши» общностей и заботливо помочь им обрасти людьми. Государство могло бы это сделать в общих интересах, но не будет — организованная общность будет вынуждена правящий ныне слой отодвинуть от власти и подвергнуть «аттестации». Этот процесс надо начинать «снизу», и через какое-то время государство пойдет ему навстречу.
В нашей реальности сплотить такие группы можно только через борьбу за общие национальные жизненные интересы — борьбу с угрозами высокого уровня, борьбу со «злом». Мы и пытались начать такую борьбу в ее самых мягких формах — интеллектуальных. Это, впрочем, необходимый этап любого политического действия.
Я это говорю к тому, что рассказы о конкретных видах «зла» вызывают комментарии именно типа жалоб и обвинений власти. Это понятно. Но надо взглянуть на эти рассказы с другой стороны: надо ли, можно ли изложенные проблемы препарировать в «образ зла», способного побудить людей к сплочению для противодействия? Если будет найден метод их препарировать, то социальные сети позволят вовлечь людей в эту разработку, а потом и в политическое действие.
Пока что этого нет. Эти рассказы здесь читают около тысячи человек, но никаких идей их конструктивного использования не высказывается. Возможно, это «сырье» не годится? Возможно, еще не раскачалось воображение? Формы надо изобретать, для созревания идей необходим инкубационный период. Но хоть какие-то соображения хотелось бы услышать.
Или так и будем читать эти рассказы, пригревшись в яме?
10.03.2013
Второй массивный процесс — деградация и даже разрушение жилищного фонда страны и инфраструктуры ЖКХ. Дело не только в том, что оставленная без надлежащего ухода и ремонта система требует все больших и больших затрат на ее содержание, которые перекладываются на плечи жильцов. Само проживание в домах, которые на глазах превращаются в трущобы, создает в сознании людей синдром бедности, который сталкивает людей в бедность реальную.
Под разговоры о «доступном жилье» власть сбросила с себя заботу о ЖКХ, которое за двадцать лет сама и поставила на грань краха. Вот суждение В. В. Путина (в сокращении): «Новый Жилищный кодекс возложил полную ответственность за содержание жилых домов на собственников. Однако эта нагрузка для подавляющего большинства граждан оказалась абсолютно неподъемной. Из 3 млрд кв. метров жилищного фонда России более половины нуждается в ремонте. Сегодня объем аварийного жилья — более 11 млн кв. метров. Вопрос, который вообще не терпит никакого отлагательства — расселение аварийного жилья. Невнимание государства к этим проблемам считаю аморальным. Правительство в 2007 году запланировало на расселение ветхого и аварийного жилья всего 1 млрд рублей».
Отказ власти соблюдать нормы рациональности — тоже аномия! Президент подписывает закон о новом Жилищном кодексе и тут же объявляет, что «подавляющее большинство граждан» абсолютно не могут его выполнять. Зачем же принимать такой закон?
Президент обращается с упреком в аморальности — к государству, главой которого он является. Как это понять? И почему вопрос переводится в сферу морали, если проживание людей в ветхом и аварийном жилье запрещено законом? Государство по закону обязано расселить этих граждан, а угрызения совести — лирика.
Но главное в том, что в качестве доводов Президент РФ приводит величины, которые несоизмеримы между собой. Из этого видно, что государство отказывается решать проблему в ее реальных измерениях. Структурируем процитированное рассуждение.
— Государство обязано расселить людей из аварийных домов (забудем о ветхих).
— Для этого требуется построить 11 млн кв. м жилья.
— Денег, выделенных государством для этой цели на 2007 г., достаточно, чтобы построить примерно 20 тыс. кв. м.
— Это составляет 0,2 % от требуемой для расселения площади.
Вывод: если бы старение жилищного фонда с 2007 г. чудесным образом прекратилось, граждане из аварийных жилищ были бы расселены, при сохранении нынешних темпов расселения, за 500 лет.
То же и с тарифами. Первой сферой, в которой власти ввели «адресные» субсидии вместо субсидирования отрасли, как раз и было ЖКХ. В конце 2002 г. был принят Закон «Об основах федеральной жилищной политики». Упор был сделан на регулярном повышении тарифов по оплате жилья и коммунальных услуг. ЖКХ из сферы, ответственность за содержание которой несет государство, перевели в ведение местных властей, которые должны продавать жильцам коммунальные услуги по законам рынка. По расчетам Госстроя, число граждан, имевших в 2003 г. право на субсидии, составило 47 млн человек. В бюджете на льготы и субсидии было выделено 20,5 млрд руб., т. е. на каждого по 37 руб. 96 коп. в месяц.
Уже 8 лет бедным обещается «социальное жилье». Что это такое, сколько его реально строится, какие государство дает «гарантии» его предоставления? Ничего определенного. Президенты много говорят об ипотеке, но о механизме обеспечения жильем бедных — ни слова. И можно понять, почему. Объемы строительства такого жилья ничтожны и вряд ли сильно возрастут.
В 2004 г. в интервью председателя Союза потребителей России, депутата Госдумы П. Шелища спросили: «Разработчики нового жилищного кодекса предполагают, что богатые и бедные будут жить в разных кварталах. Это неизбежно?» Он важно ответил: «Да, это неизбежно. Наступает естественное расслоение бедных и богатых… К тому же, если у человека не хватает денег на хлеб и лекарства, зато от советской власти осталась дорогая квартира, почему не поменять ее на другую, чуть проще, меньше и дальше?».
10.02.2013
Народ формируется вызовами «иного», т.е. угрозой «нашествия зла». И формируется в деятельности, в движении по реальному пространству, а не перескоком к идеалу. Так складываются и другие общности. С каждым шагом частично разрешается и внутренний кризис — разлад между людьми, собирается общность. Сейчас выработка идеального образа для нашего «культурно-исторического типа» только углубит расколы, в то время как деятельность по преодолению зла людей соединяет. Утопия, конечно, тоже нужна, но с ней все-таки проще, грубая карта общностей и их идеалов (пока противоречивых) уже есть.
Некоторые товарищи настаивают на том, что надо работать над положительным проектом, а не над «образами зла».
Да, революция повела людей «образом светлого будущего» — без этой апокалиптики она невозможна. Но если революция свершилась или для нее нет условий, людей соединяет систематическое искоренение зла. Можно сказать, что это — кредо социал-демократии (особенно Поппер на этом настаивал — не бороться за добро, а искоренять зло; мол, это улучшает жизнь и соединяет людей). Но на самом деле это — общий подход, в том числе и для коммунистов.
Сразу после Гражданской войны советская власть начала серию программ — преодоление детской смертности от желудочно-кишечных заболеваний; искоренение массового бытового сифилиса и алкоголизма, потом гельминтозов и трахомы, потом бруцеллеза и туберкулеза.
Без этих программ крестьяне не поверили бы ни в культурную революцию, ни в индустриализацию. Это — типичные программы «становления зла и борьбы с ним». У нас пока революция не светит, и сборка общностей может идти или через мятеж-войны, или через преодоление выявленного зла.
У нас беда в том, что большинство исходит из иллюзии, что объективное зло очевидно, и трудиться над созданием его образа нет необходимости. Мол, бедность или деградация образования всем очевидны, надо думать, как устроить весь порядок жизни, в котором этого не будет. Это — одна из фундаментальных иллюзий нашего общественного сознания. В действительности люди зла не видят, если его не включить в их категориальный аппарат (мировоззренческую матрицу). Я об этом писал, но, похоже, никто не обратил внимание, как на мелочь.