Бессмертие жизни так же реально, как бесконечность мира, и способом преодоления конечности индивидуального существования являются любовь и творчество.
Реальное бессмертие человека является биосоциальным выражением бесконечности. Обычно говорят только о потенциальном бессмертии (об оставленных “следах” после физической смерти). В действительности же человек может быть бессмертен не только потенциально, не только в том, что после него останутся дети и дети детей, что его творения будут жить после физической смерти, но также и актуально (в данный момент, в настоящей жизни). Актуальное бессмертие человека – в актах творчества, в любви, т.е. как раз в том, что создает и потенциальное бессмертие. Напротив, конечность, бренность, пустота и ничтожность существования особенно ясно выступают в моменты, когда отсутствует любовь, угас творческий порыв.
В творчестве и в любви, приносящей детей, соединяются потенциальное и актуальное бессмертие человека, т.е. разрешается дилемма: жить для будущего, во имя будущего или жить настоящим, “срывать цветы удовольствия” теперь же, в данный момент.
Потенциальное бессмертие – не просто жизнь после смерти. Правильнее понимать его как эстафету жизни. Нам дали жизнь, нас воспитали, образовали, мы пользуемся плодами культурной деятельности предшествующих поколений. Поэтому и мы должны дать жизнь другим, и мы должны внести лепту в сокровищницу человеческой культуры. На нас жизнь не замыкается; она лишь звено в цепи жизни человечества.
В эстафете родовой жизни человек должен стремиться к тому, чтобы факел его жизни не угас прежде, чем он передаст огонь другим людям, другим поколениям.
Нужно жить так, чтобы день ощущался как год, а год – как жизнь.
В детстве и юности человеку всё представляется возможным. В старости он думает, что невозможного много, а возможного мало.
Жизнь как таковая не носит в себе зародыш смерти. Она, бесспорно, носит в себе зародыш изменения, преобразования, но не смерти, а тем более не гибели. Смерти нельзя приписывать абсолютное значение оконечивания. Нельзя отождествлять смертность, имеющую частное значение, и конечность, имеющую универсально–всеобщее значение. Да, всё реально существующее содержит в себе момент оконечивания – такова диалектика конечности и бесконечности. Но из этого не следует, что живое оконечивает себя только через смерть. Последняя – лишь один из “способов” оконечивания живого. Одноклеточные организмы, делящиеся миллиарды лет, живут конечный срок (от одного деления до другого). А ведь они не знают смерти. Смерть как полное разрушение многоклеточного организма возникла на определенном этапе становления живой природы. Вполне возможно, что человек со временем найдет другой способ оконечивания своей жизни, не такой разрушительный как смерть. Не исключено, что, изменив соответствующим образом свою генетическую программу, он может покончить со смертью.
Дальнейшее становление живой природы (уже на стадии человеческого общества) может привести к ликвидации смерти в смысле превращения живого в труп, к замене полного уничтожения преобразованием одного живого в другое наподобие деления одноклеточных организмов, в том смысле, что отдельный человек, прожив определенный срок жизни, как бы переходит в другого человека, сохранив при этом основное содержание своего “я”. Конечность существования остается как момент жизни, но она не будет носить характер смерти в смысле полного уничтожения.
Смерть была необходимым моментом на стадии развития многоклеточных организмов и в какой-то мере оправдана на стадии развития человечества до определенного времени. Это связано прежде всего с ограниченностью жизненного пространства и ресурсов. Действительно, в каждый данный момент и жизненное пространство и ресурсы ограничены. Но кто сказал, что вместе с решением проблемы увеличения продолжительности жизни человечество не решит и проблему увеличения жизненного пространства и ресурсов?! Конечно, если исходить из предположения, что человечество будет жить только на Земле, то нетрудно предвидеть наступление момента, когда в результате размножения и увеличения продолжительности жизни людям станет тесно и ресурсы истощатся. В том-то и дело, что это предположение основывается на прошлом опыте эволюции живого и не учитывает возможности освоения человеком космического пространства. Чаще всего как раз и пытаются доказать естественность, необходимость смерти ссылками на живую природу, в которой гибель организмов и смена поколений обусловлены борьбой за существование и ограниченностью земных ресурсов. Но то, что верно для живой природы, нельзя механически переносить на человеческое общество. Люди, в отличие от животных, находят все новые и новые источники ресурсов и этому процессу нет конца. Наступает время, когда смерть человека перестает быть оправданной с эволюционной точки зрения, как ограничитель увеличения массы живого. С созданием управляемой термоядерной реакции и освоением (обживанием) космического пространства люди практически обеспечат себя безграничными ресурсами и могут увеличивать продолжительность своей жизни и размножаться до каких угодно пределов.
Человечество уже сейчас должно поставить перед собой задачу ликвидации смерти, т.е. замены ее каким-то преобразовательным механизмом, который позволил бы более мягко переводить одно “я” в другое “я” без того, чтобы первое “я” переживало ужас полного уничтожения-распада. Следующее за первым я” второе “я” должно наследовать не только генетическую программу первого, но и его разум, самосознание, личность. Это наследование должно быть подобно тому, как наше “я” в зрелости или в старости наследует наше же “я”, бывшее в детстве или юности. Ведь не секрет, что мы разные на разных этапах жизненного пути. Мы, конечно, сожалеем, что детство прошло, юность прошла, что мы другие. Но тем не менее горечь об ушедших годах, о том, что мы другие, не сравнима с переживанием того, что нас когда-то не будет, что наше “я” исчезнет.
Идея индивидуального бессмертия сродни идее вечного двигателя. В сущности, это идеи-близнецы. Они ложны в своем абсолютном, предельном выражении, но истинны в смысле асимптотического приближения к некоторому пределу. Это можно видеть на примере идеи вечного двигателя. Последняя основывается на представлении, что энергию можно получить из ничего. Если вместо слова “ничего” поставить выражение “все более энергоемкие источники”, то это представление будет справедливым. В самом деле, история развития энергетики такова, что человечество последовательно решало и продолжает решать задачи получения энергии из все более энергоемких источников. Сначала это были дрова, затем уголь, затем нефть и газ. В настоящее время осваивается ядерная энергия распада. На очереди – овладение термоядерной энергией синтеза, что даст человечеству практически неисчерпаемый источник энергии. Люди почти буквально будут получать энергию из ничего. Это ли не осуществление сказочной мечты о вечном двигателе!