Дежурный офицер что-то сказал солдатам на неизвестном мне языке. Солдаты на меня надели наручники. Повели по длинному коридору здания, куда-то во двор. Наверно там были каме-ры для заключённых или помещение к приёму местной баланды.
Совершенно ни говоря, ни единого слова, солдаты ввели меня в небольшое здание в дальнем углу большого двора административного здания. Здесь пахло тухлой водой и мылом.
Наверно здесь прачечная или душевая. На место заключения совсем не похоже. Вполне возможно, что заставят мыться. Хотя вчера вечером мылся дома и на бомжа совсем не похож. Однако мыться мне придется.
Солдат открыл алюминиевую дверь в небольшое помещение и жестом руки пригласи меня пройти вовнутрь помещения. Там солдат снял с меня наручники. Затем снял с моей руки часы и все остальное, что висело на поясе.
Вполне понятными жестами солдат показал мне, что должен раздеться и принять душ. Мне ничего не оставалось, как только подчинятся требованиям солдата.
Пока раздевался и мылся в душевой камере под замком. В это время один солдат вышел из здания душевой. Другой солдат остался охранять меня за дверью. С этого момента понял, что попал сюда надолго за свое нарушение.
Едва только закончил мыться в душевой камере, как тут же прекратилась течь вода из душа. Дверь в душевую камеру открылась. Вышел в раздевалку. Но своей одежды там не обнаружил.
На стуле лежала одежда светло-голубого цвета. Сразу понял, что это униформа заключённых здания. Здесь были белая майка и белые трусы, которые сразу одел, как только вытер свое тело махровым полотенцем.
Затем надели на себя светло-голубые брюки и рубашка. В заключение надел на ноги белые носки и светло-голубые тапочки. Тут же подумал, что не белые тапочки.
Есть шанс остаться живым в стенах этого здания. На спинке стула висела кепка-бейсболка светло-голубого цвета. На всей униформе заключённых имелся на видном месте номер 323, который легко было мне запомнить. Так на клетке моих попугаев был когда-то номерной замочек с цифрой 323. Может быть, этот номер знаковый для меня?
После того, как меня отмыли и переодели, солдаты обратно надели на меня наручники. Мы направились в соседнее длинное одноэтажное здание, откуда пахло отварными овощами и жареным мясом.
Сразу догадался, что там столовая. По приятному запаху понял, что тюремной баландой меня кормить не будут. Здесь все-таки не зона в российской глубинке, а современное демократи-ческое заключение.
Вместо ожидаемого огромного зала современной столовой, солдаты ввели меня в маленькую комнату всего с одним столом и одним стулом.
Там с меня обратно сняли наручники и усадили за стол. Едва солдаты вышли из комнатки, как тут же в комнатку вошёл парень в белой одежде, как санитар, с пластиковым подносом, на котором находилась посуда из пластика. Парень в белом все поставил на мой стол.
Парень в белом сразу удалился из комнатки. Внимательно посмотрел на пластиковую посуду, заполненную разными продуктами.
Здесь был суп овощной. Салат овощной. На второе макароны с овощами и кусочком поджаренного мяса. Три кусочка ржаного хлеба. Булочка с марципаном.
Стакан с фруктовым напитком. В общем-то, на вид и на запах не плохой ужин для заключённого в столовые здания министерства обороны.
Ни стал церемониться. Не раздумывая, принялся уплетать пищу зеков за обе щеки. Вот только во время употребления пищи почувствовал на себе чей-то взгляд.
Осторожно оглянулся по сторонам и заметил над собой в потолке по углам, камеры наблюдения, замаскированные под навесной потолок с дырочками звукоизоляции. В таком помещении можно орать во всю глотку. Но тебя никто не услышит.
Едва успел промокнуть салфеткой свой рот от остатков пищи, как тут же открылась дверь в комнатку. Солдат обратно надел на меня наручники.
Затем солдаты повели меня не на улицу, а по коридору к двери, которая вела куда-то под стену, стоящую с обратной стороны двора. Сразу понял, что там находятся камеры мест заключения. Где мне придется тянуть срок неизвестно за какое дело.
Почти в конце длинного коридора из пластика и бетона серо-голубого цвета с белым оттенком, увидел алюминиевую дверь с номером 323.
Сразу понял, что здесь место моего заключения. Не успел осмыслить свое дальнейшее движение, как дверь в камеру отодвинулась в сторону.
За дверью была решётка синего цвета. Решётка отодвинулась проем толстой стены из бетона, металла и пластика. Солдат снял с меня наручники и тут же вышел из камеры. Сразу за солдатом задвинулись решётка и дверь. Оказался в комнатке размером, примерно, три на три метра в ширину и три метра в высоту. Без единого окна с единственной алюминиевой дверью куда-то. Подошел к двери. Дверь отодвинулась в сторону проем стены. За дверь был электронный туалет. Это понял сразу.
Так как полностью электронный номер видел в пятизвёздочных гостиницах Гонконга и Голландии, где был в командировке.
Ни стал испытывать автоматизированный туалет. Вернулся обратно в камеру, в которой вместо нар была кровать, вкрученная в мраморный пол.
Рядом с кроватью находился небольшой журнальный столик и табуретка, которые тоже были прикручены в мраморный пол с огромными плитками типа кафеля белого цвета. На журнальном столике находились газеты и журналы, написанные на разных языках.
Мне не хотелось читать прессу. Устал за целый день. Поэтому решил просто лечь отдохнуть. Просто хотелось полежать на кровати и поразмышлять о том, как выбраться из мест заключения. Не раздеваясь до нижнего белья, просто прилёг на кровать.
Как тут же в камере погас свет. Вскочил от неожиданности. Свет тут же загорелся где-то в полосах просвета на подвесном потолке, напичканном электронной аппаратурой и камерами слежения по углам потолка.