— Братки, однако, мавка нас поманила. Мне на челябинском централе старый босяк про это рассказывал, так я, дурак, его высмеял…
Другой, самый молодой ватажник спрашивает:
— Что за мавки?
— Так это чудищи, девками прикидываются, кричат там, зовут, задницами мельтешат, а заманят нашего брата в чащу, поглумятся и съедят, во! Так что, вовремя мы спохватились и вернулись.
Не долго трапезничали — потянуло вдруг по кустам.
За один момент вся погоня сидит без портков и местную нечистую силу пугает звуками и вонью. «Вот, — говорит солдатик, — Помни Филя, ничего зря не растет в божьем мире. И чирей зря не соскакивает, а тем более, грибочки поганые. Счас, ежели я видовую принадлежность не перепутал, еще и судороги начаться должны. Пусть они тут вспомнят, для чего людям жопа дана, а мы пойдем тропу тропить. Заждалась она нас уж». Ну и пошли. Долго шли. Петли петляли… Вброд реки переходили, от людей хоронились, вроде и оторвались.
Глава третья Первая встреча — усы и герпесный карандаш
«Кто хорошо сражается, стоит на почве невозможности своего поражения и не упускает возможности поражения противника. По этой причине войско, долженствующее победить, сначала побеждает, а потом ищет сражения».
Вдруг, чу, супчиком так запахло — сил нету. Носы у обоих повернуло во вкусную сторону. Побежали, не глядя на усталость. Носики не подвели. Получаса не прошло, добежали до опушки, а там хатка одинокая и собачка отозвалась. А на лай и хозяйка спешит. Толи баба, толи бабка издали, да в домашнем одеянии, разобрать можно только, что женщина в теле. Подошли. Шапки сняли. Старый солдат с уваженьицем так начал:
— Не пустишь ли на постой странников, хозяйка, мы, мол, приличные и по хозяйственной части, мол, крепко мужицкое дело знаем…
Да пока медовые речи разводил, разглядел хозяйку-то. Была она женчиной оригинальной внешности: при приятной основательной комплекции и даже выдающихся формах, имела усики, что твой янычар. Так что посередь фразы фыркнул солдатик и говорит:
— Не могу сдержаться, ты прости меня, ну ты чисто Яга из сказки! Прям дежавю, — и заржал.
Хозяйка брови густые нахмурила и говорит:
— Я вот тебе щас устрою сказки-баюшки. Ишь, охальник, Ягой обзывается и ржет как конь, а ну как я колдунья и превращу в жеребца?!
Солдатик слезу вытер и отвечает:
— Воля твоя, только чтоб не в мерина. Ну не мог я не заржать: подустали уже, да и похож антураж весь. И ты, хозяюшка, очень уж, былинного вида. Так что хочешь — в коней превращай, хочешь — в печь сажай, а только сначала покорми да в баньку пусти.
— Ну, ладно, — говорит хозяйка, — Привыкла я, что моих усов люди пужаются. Идите уж в дом, да топтать или табачищем дымить не вздумайте!
Вошли в низкую дверцу. В избе чисто, пахнет сеном. На печке две девчушки, подростка, румяные да усатые. Улыбаются, шепчутся, шуршат, как мышки. Филиппок, давай все разглядывать, увидал вязанку сушеных жаб и сомлел. Стали женщины внимание проявлять, да визг подняли. Водой колодезной сбрызнули, уши натерли до красна — лежит Филиппок, словно спящая царевна, только дышит тихонько, а сознанья нету. Ну, хозяйка и говорит: «Дочки, а ну раздеть молодца, да на печь: сон — лучший лекарь. Они, по всему судя, не из простых, дворянская, похоже, косточка. Тут народная медицина бессильна, тут фершала подавай, а коли, нету фершала, так пусть поспит на печи. Вас без сознанья не обидит и себе пользу возьмет. На травяном то матрасике да на дровяном жару тридцать три хвори к утру уйдут». Кто ж с хозяйкой спорить будет? Пошел солдатик баньку топить, а бабуся Ягуся горшками бренчит, на стол собирает. Помылся, зашел в избушку с жару в одной исподней рубахе, присел на лавку, да сморило солдатика, приснул. Вдруг, шум, топот какой-то — воспрянул, спрашивает хозяйку: «Что за беда?». А та брови нахмурила: «Повадились, — говорит, — тулгары бродячие, скотину воровать и девок моих пугают. Я хоть и не робкого десятка, а не могу управы найтить. Да и не знаю, что делать. Смертным боем бить нельзя — издавна соседствуем, а проучить прыти не хватает». Пока говорили — стук в ворота и тут же крик: «Тетка, давай старшую дочку на одну ночку, а то вовсе избу сожжем, а девок обеих в полон заберем!».