людях и беспокоиться не стоит только в силу их принадлежности к социальному классу, должности или национальности. Каждый имеет ценность. Как гласит популярная поговорка из моего детства: «Господь не творит хлама». Эти недооцененные люди могут научить нас, поддержать и даже стать нашими драгоценными друзьями и союзниками. За долгие годы я узнал множество таких людей, и мы часто об-щаемся. Когда я нахожусь в окружении врачей и какой-нибудь рабочий подходит поздороваться, мне важно, чтобы с этим человеком обошлись точно так же, как с исполнительным директором огромной компании, обратившимся за врачебной помощью. Больные уборщицы и дворники ничуть не менее достойны уважения, чем больные миллионеры. У всех есть ну-жда в медицинском обслуживании, и здесь мы можем помочь. К сожалению, значительная часть системы здравоохранения в США — это классовая система: те, у кого нет денег, обычно не получают хорошего обслуживания. Одна из самых приятных женщин и врачей австралийка док-тор Линн Бехренз начинала как педиатр, доросла до декана медицинской школы и в настоящее время является президентом Университета Лома-Линда. Она — самый славный и разумный человек из всех, кого я знаю. Ей едва за сорок. Одна из причин ее стремительного профессионального взлета — искренняя теплая забота об окружающих. Ее муж, Дейв Басараба, не менее приятный человек. Он тоже довольно быстро преуспел в образовательной сфере и как гла-ва семьи не испытывает нужды отнять у своей популярной супруги «прожектора» ее славы. Меня приводят в восхищение встречи с такими скромными и смиренными людьми. Они достигли невероятно многого за короткое время и служат живым опровержением мнения: что-бы добиться успеха, необходимо быть злым человеком.
Я впервые встретил Линн у себя в церкви, когда она приез-жала к нам с большой группой представителей Университета Лома-Линда и Медицинской школы при университете. Единственным знакомым мне человеком среди них был заведующий хирургическим отделением. После богослужения мы пригласили всю группу к себе на обед. Там была и Линн. Она свободно общалась с остальными. За обедом прошло некоторое время, прежде чем эта славная скромная женщина прого-ворилась, что она врач. (То, что Линн — декан медицинской школы, я узнал из слов одного из гостей; он вскользь упомянул это почти перед концом трапезы.) Манера Линн держаться не указывала на то, что она занимает столь престижную должность. Мы провели целый день в ее обществе и не догадались о ее профессиональных достижениях. Из-за огромного числа пациентов я постоянно обдумываю какие-нибудь задачи, которые мне в клинике нужно решить. Чтобы сделать это эффективно, необходимо сотрудничество со многими другими людьми и службами. Я полагаю, что если бы не был из года в год любезен с этими людьми (тогда, когда и не нуждался в их помощи), они не стали бы делать все возможное и невозможное, помогая мне. Любезность и доброе отношение всегда в конце концов воз-вращаются к нам как воздаяние. Когда я стал интерном и молодым стажером, то осознал, что восхожу на новую ступень жизни. К этому времени рядом с моим именем уже стала впе-чатляющая ученая степень, на которую я работал годы. В течение тех лет я наблюдал нескольких человек, рядом с именами которых стояли степени магистров и докторов философии. Они держались так, будто вознесены и причислены к божест-венной категории «высших существ». Помню, на первом курсе медицинского университета у нас был профессор психологии, который заявлял,
что принадлежит к тысяче умнейших людей планеты. Он считал, что среди смертных есть «высшие» человеческие существа и он — один из них. Вел себя крайне пренебрежительно, особенно по отношению к студентам из национальных меньшинств, и, хотя профессор называл себя великим человеком, мы смотрели на него как на шута. Он к тому же был никуда не годным преподавателем. К сожалению, иногда одни люди превозносятся над другими, словно сами они — немного больше, чем просто люди. Я заметил, что особенно часто это происходит с теми, к чьим именам добавлены степени «доктор философии» или «магистр». Они позволяют себе думать, будто степени или титулы поднима-ют их над другими. Однако неважно, насколько известны они стали или чего они достигли, неплохо бы помнить, что они по-прежнему те же люди, какими были и раньше. Получив степень магистра, я не изменился. Сейчас я при-знанный нейрохирург, но все еще тот же парень, каким был в старших классах школы. Парень, который растерялся, когда поступил в университет… Я мало чем отличаюсь от того себя, хотя и имею шесть почетных докторских степеней. Ни одна из них не превратила меня в высшее существо, выше того мальчишки, который рос в Детройте и Бостоне; или того человека, который зарабатывает на жизнь, укладывая тротуарную плит-ку; или той женщины, которая день за днем печатает письма. Если бы обстоятельства моей жизни сложились иначе, я бы занимался чем-то совсем другим. Припоминаю случай, который произошел прямо перед на-шим с Канди отъездом в Австралию. Я не знал, что две медсестры собирались пригласить меня на прощальный обед, чтобы «повеселиться» со мной. Я бы никогда не предполагал, что они замышляют, если бы не еще одна медсестра, которая, случайно подслушав их