- Какого хрена? Кто это? Какой, на фиг, орел? Секунда тишины. Хрясь! (письменный прибор разлетелся вдребезги) и взрыв истерики:
- Идио-о-от!! Это позывны-ые! Ты - Орел, а я - Гнездо! Отвечай, кретин!
- Орел... А-а, Орел!! Да-да, я Орел, так точно! В смысле «Орел слушает»!
- Немедленно разворачивайтесь! Срочно возвращайтесь на базу! Как понял? Возвращайтесь на базу! Прием! Эй, прием!! Отвечай, кретин!! Прие-е-ем!!!...
В логове скопцов
Вертолет уже пошел на снижение, как пилот, услышав приказ американца, оглянулся через правое плечо в салон и показал жестом: возвращаемся.
Но винтокрылая машина успела только накрениться для разворота, как шлем с наушниками был сбит с летчика, а в висок уперлось дуло пистолета.
- Вниз!
- Но приказ.
- Вниз, я сказал! На этой территории я отдаю приказы. - в кабину пилота следом за страшным волосатым охранником, который тыкал пистолетом, влез бритолобый мужик с властным голосом и леденящим взглядом. Это действительно был главный в этих местах.
- Как скажете. Только до вашей базы всего полкилометра. Может, дотянем?
- Я приказываю, снижайся вниз прямо сейчас! - и пилоту ничего не оставалось, как немедленно подчиниться.
Вертолет пошел вниз на вынужденную посадку.
В салоне рыбоглазый начальник безопасности скопцов рывком стянул шапку с головы Андрея:
- Попробуй только дернуться.
После этих слов Андрей увидел, как один из бандерлогов тычет пилоту пистолетом в висок, а второй возится с его, Андрея, цепями, отстегивая их от крюка в полу.
Во время касания с землей вертолет немного тряхнуло и слегка накренило вправо, под днищем что-то хрустнуло. Пи- лот снова несколько приподнял машину в воздух и приземлился опять. На этот раз более удачно.
- Приехали. Выгружайся, - из пилотской кабины вылез главарь секты и, кивнув на пилота и Андрея, показал жестами, что пленников теперь двое и за ними нужно смотреть в оба глаза.
Когда винт остановился и все выгрузились, оказалось, что вертолет приземлился на окруженном тайгой кладбище. Несколько могильных холмиков были вспаханы вертолетным шасси, а под одним из колес валялась сломанная палка с раздавленной деревянной табличкой. Этим колесом вертолет стоял прямо на чьей-то могиле, двумя другими - на широкой, но кривой кладбищенской тропе.
- Полкилометра не дотянули, не больше! - сплюнул начальник охраны и с досады ткнул пилота в бок.
- А я-то тут при чем? Я говорил! Вон, все претензии к старшему!
- Ничего, так надо, - успокоил бритоголовый. - Сели вынужденно. Подождем здесь. Сейчас за нами придут.
Андрея с пилотом, с закованными за спиной руками, повалили на землю, приказав сесть на корточки и не поднимать головы.
- Прямо как на зоне, - проворчал пилот. - Я не знаю, что натворил этот парень, но со мной-то зачем так?
- Заткнись! - рыбоглазый дал пилоту подзатыльник.
А Андрей молчал. Молчал, украдкой рассматривая странное кладбище.
Первое, что бросалось в глаза - отсутствие крестов и оград на могилах. Практически всю большую поляну посреди тайги занимали сотни поросших травой холмиков, из которых торчали палки или колья с наскоро прибитыми табличками. Причем на более старых, но более ровных табличках трафаретно-единообразно указывалось: «ЗК № такой-то, статья такая-то, дата рождения и дата смерти». А на более поздних и более корявых табличках, прибитых к палкам различных причудливых форм, указывалось несколько другое. Например: «Штырь из Одессы. Честный вор. 1959» И три нацарапанных звезды, пробитых гвоздем, что означало, вероятно, количество ходок этого Штыря. Или: «Вася из Вологды. Мужик. 1966». И всё. Чуть в стороне, на некотором возвышении-холмике особняком располагались три ухоженные могилы не с палками, а с вертикально вкопанными каменными столбиками, на которых аккуратно были выбиты короны, картежные масти и имена самых именитых зэков, судя по всему, воров в законе.
Да, вертолет сел прямо на кладбище заключенных. «Это что же, - подумал Андрей. - Если это кладбище зэков, то значит, рядом та самая брошенная колония, о которой говорил отец Василий в Новом Фаворе? А если, по словам скопца, они недотянули всего полкилометра до секты, то и скопцы где-то рядом? Выходит, что его быстро и с комфортом довезли до двух расположенных рядом объектов, где, скорее всего, и прячут племянника советника Патриарха. Вот так удача!»
Но нет, в удачу Андрей не верил, как не верил в предопределение, гороскопы и прочую чепуху. Сегодня сплошь и рядом при прощании постоянно слышится: «Удачи!» Какой удачи? Какой смысл вкладывается в это слово? Когда человек живет по-человечески, по совести, с верой, стараясь соблюдать заповеди Божьи и совершенствоваться в духовной жизни, то удача придет сама, никуда она не денется. При такой правильной жизни удача - бесплатное приложение, обязательный атрибут. Зачем тогда желать не самого важного и главного, а третьестепенного - того, что и так непременно будет? Если же при бессмысленном бездуховном прожигании жизни мы желаем человеку удачи, то должны знать, что желаем по сути искушения, голой сатанинской удачи, которая не только не приносит никакой пользы, но, наоборот, вспыхивая редкими материальными подачками, уводит человека все дальше с пути духовного роста, все более отдаляя его от смысла жизни и все глубже опуская вниз, к тленному. Раньше при расставании говорили: «С Богом!», «Ангела-хранителя!», «Прощайте!». Чуть позже желали: «Всего доброго!», «Всего наилучшего!» или хотя бы просто говорили «До свидания». Сейчас же небрежно бросают безликое «Пока» и это лукавое бездумное «Удачи!»