- Да перестань ты так ноздри раздувать, в твоем возрасте опасно так пыхтеть.
- Щенок! Падла! Я тебя.
- Седой, я тебе говорил, - подал голос бритолобый, помогая подняться старому урке. - И это он еще в цепях. Сними их - и у нас могут быть проблемы.
- Не гунди! Ты что это, псина, пугать меня вздумал? Старый вор в законе никогда никого не боялся!
- Да ты что, я ж не в том смысле. Просто я хочу сказать, что это какой-то непростой фрайер.
- Цыц.
Седой и скопец, наконец, встали и нависли над все еще лежащим с собакой Андреем. Прошла минута, другая, но старик молча разглядывал пленника. Наконец он принял решение.
- Отпусти Лаврентия.
Андрей спокойно, не спеша разжал цепь, и собака, хрипя, виновато подползла к своему уродливому хозяину. Тот что есть дури огрел ее палкой по хребту. Пес страшно закричал и пустился на полусогнутых лапах наутек.
- Значит, один из бандерлогов твоего корешка Клима замочил Кобу? Хм, назвать так собак. У тебя есть чувство юмора, дедуля.
- Слышь, борзота, ты кто такой и чего тебе надо?
- Наконец-то. Ответ на вопрос «кто я такой» тебе не нужен, потому что это не имеет отношения к делу, а вот чего мне надо, я скажу: вы, ребята, в поселении похитили одного священника.
Два главаря переглянулись.
- Это того попа, что ли? - бритолобый невольно проговорился от облегчения, что речь идет не о секте и не о наркотиках, а о каком-то никчемном молодом попике из заброшенного прихода.
Но Седой зло ткнул скопца в бок, отчего тот крякнул и прикусил язык.
- Клим, твою…! Мелешь языком, как помелом метёшь! Это ж гэбэшник, в натуре! Я их за версту чую!
Андрей засмеялся:
- Ага, чекист с Лубянки. Ты, видать, уже того, совсем старый стал. Подумай сам: был бы я чекист, пришел бы я сюда один?
- Не, фрайерок, ты тут горбатого не лепи. Про попа ты только что с ходу приплел, для отмазки, потому как повязали тебя у америкосов. Что ж ты там делал, если знал, что поп у нас? Нет, вынюхивал ты именно америкосов! Вот они нюхальник тебе и прищемили, да и отправили сюда, к твоему паровозному знакомцу на расправу. Ну, чаво молчишь, как рыба об лед?
- На все твои расклады - тьфу и растереть. В поселении, где служил поп, обрисовали тебя один к одному, не спутаешь, так что искал я именно тебя. И именно ты со своими подельниками мог беспредельничать: воровать, похищать, убивать.
А к американцам я попал, потому что погнался за волохатым амбалом. Думал, что он по вашей наводке озорничает, а потому приведет прямо к вам. А он, вишь, привел к американцам. Ну и что это поменяло? Да ничего! Дал себя стреножить, потому что увидел вот этого кадра. Потом - вертолет и нате, наше вам с кисточкой! Ну что, правильно я все рассчитал?
- Ты хочешь сказать, что все это время пёр прямо ко мне?
- С самой первопрестольной!
- Ушлый ты, фрайерок. Уж больно неправдоподобно, потому как дюже складно.
- Врет, гнида! Да врет же, Клим, ну ты что! - не вытерпел бритоголовый.
- Закрой хавальник! Продолжай, фрайерок.
- Чё продолжать? Все просто, как дверь: я - вот он, священник - у вас, а большие люди в Москве ждут результата. Всё.
- А ежели мы его уже чик-чирик? Да и тебя сейчас заодно?
- Ну, это вряд ли. Он наверняка жив, а насчет меня. Короче, мы будем байки травить или перейдем к делу?
- Излагай.
- Нет, сначала я должен увидеть священника. Да и не здесь же и не при этом скопце говорить о серьезном деле!
- Седой, да разводит он тебя, ты что! - бритолобый вдруг с ужасом понял, что добыча снова ускользает из рук, что его обидчик снова может остаться безнаказанным. - Дай сначала я его обработаю по-своему, а потом будет видно.
Главарь сектантов осекся на полуслове: седой бандит молча метнул такой взгляд, что у Андрея больше не осталось сомнений, кто здесь главный. Значит, расчет оказался правильным.
- Ладно. Пойдешь со мной. Если правду баешь и мне с этого светит интерес - будет тебе свиданка. Но если порожняк гонишь - порежем на ремни.
И, повернувшись, к бритолобому, коротко бросил:
- Расстегни браслеты и поди пока.
- Но, Седой!..
- Всё! Пока иди. И жди от меня вестей. Иди, говорю! И вертолетчика пока забери с собой. Мне лишний рот ни к чему.
Скопец потоптался немного между могилками, с досадой плюнул, мотнул головой одному из бандерлогов, чтоб тот расстегнул цепи, и резко зашагал прочь.