— Уйди на хрен! Нет у меня времени с тобой возиться!
Захар выкинул недокуренную сигарету и ушел обратно в отделение.
— Мы еще встретимся! — крикнула она вслед.
Чурки приезжие были очень навязчивыми. Лучше было держаться от них подальше, а то опять в расизме обвинят.
Вернувшись в кабинет, он застал женщин за попытками заградить папку от камер.
— Та-а-ак, дамочки. Сейчас будем с вами по-другому говорить.
Он старался быть строгим, но мысли его все еще были прикованы к той женщине. В душе глубоко засела тревога.
— Я же говорила, не будет никто с тобой возиться, Айгюль! Тут свои законы!
Дильруба суетилась на маленькой кухоньке, а Тимур старательно делал вид, что занят своими делами, но слушал очень внимательно.
— Что ж, тогда я буду действовать по их законам.
Айгюль обернулась к Тимуру, и тот поспешил опустить глаза в телефон.
— Покажи мне, что столичные модницы носят?
Мальчик поднял на нее глаза и усмехнулся.
— Хотите соблазнить мента?
— Тимур! — прикрикнула Дильруба и швырнула в сына кухонным полотенцем.
— В городе встречают по одежке, значит, мне нужно сбросить старую шкуру и обзавестись новой.
Мальчик понимающе кивнул и начал копаться в телефоне. Он был так увлечен, что даже начал сопеть. Дильруба подошла к подруге, положила руки на ее плечи и коснулась губами макушки.
— Дорогая, что бы ты ни делала, люди равнин не будут смотреть на тебя как на женщину. Для них ты и не человек даже.
— А я и не человек! — отрезала Айгюль, зная, что ее не поймут. — Лучше подстриги меня, как столичных стрижешь, и ногти сделай.
Дильруба сдалась под напором подруги, достала рабочую сумку, подумав хорошенько, взяла с полочки ярко-красный лак.
Захар вышел с работы, по дороге закидывая сумку через плечо. На выходе стояла красивая молодая девушка. Облегающие джинсы, кожаная черная куртка поверх блузы, модный чокер на стройной шее.
Захар почему-то сразу понял, что она пришла к нему. Потому молча стоял и смотрел, как девушка приближается.
— Теперь у вас есть время? — спросила она низким, чуть хриплым голосом. Таким, от которого мурашки бегут по телу.
Захар неуверенно кивнул. Жестом пригласив его за собой, девушка пошла в сторону скверика с кованой беседкой. Местные пьянчужки, оккупировавшие ее, поспешно ретировались. На их лицах была та же смесь удивления и страха, что и у следователя.
Девушка достала из кармана розовый платок с цветами, и Захар вздрогнул, узнавая его и заодно хозяйку.
— Ты! — выпалил он.
— Я же говорила, что встретимся.
Девушка расстелила платок на лавочке и села, похлопав по месту рядом с собой. Страх сменился злобой. Чурка таки обвела его вокруг пальца. Ну ничего, он ей еще покажет, кто тут главный. Захар решительно подошел и сел.
— Чего ради маскарад? От тюрьмы не отмазываю, с миграционкой не дружу.
— Моего мужа увели в рабство. Ты полицейский, найди его!
Девушка смотрела на него большими карими глазами, спокойно, даже немного строго. Такой взгляд он часто видел у дочки, например когда переводил ее на красный свет или слишком много выпивал вечером. «Взрослые должны поступать правильно!» — говорила она. В ее наивном детском мире было так уютно и просто: добро и зло, хорошо и плохо, хочу и не хочу.
— Это так не работает, — вздохнул он, закуривая. — Потерялся муж? Иди в участок, пиши заявление, жди встречи со следователем. У нас тут не аул. Есть процедуры.
Девушка улыбнулась, кивнула и не двинулась с места.
— Мне не нужен другой полицейский. Мне нужен ты.
— Чего это я? — удивленно спросил Захар.
— Другому мне нечего предложить, а тебе есть.
Она отмахнулась от сигаретного дыма, затем снова посмотрела на Захара долгим взглядом, будто он должен был что-то знать. Но он не знал.
— Я женат, — на всякий случай уточнил он.
— Ты обещал людям в интернете доказать, что нелюди существуют. Я помогу тебе, но сначала ты найдешь моего мужа.
Следователь подавился дымом, закашлялся, затем расхохотался. Давно он так от души не смеялся. Даже слезы на глаза выступили.
— Дура ты набитая!
— Я не дура, я куница, — прошипела она и оскалилась.
Обнажившиеся белые клыки выглядели грозным оружием, но страшнее всего был взгляд. Холодный, сосредоточенный, хищный. Нежные черты лица заострились и стали похожи на маску. Казалось, что девушка сейчас скинет ее и бросится в атаку. Но вместо этого она отстранилась и снова приветливо улыбнулась, будто ничего и не было.