Казалось, что сотни и даже тысячи машин пожирают плоть скалы, как дикие животные, но их давно, еще на фабрике, надежно укротили. На гамаке, который несли четыре квадрокоптера, в воздухе парила коротко стриженная брюнетка — пальчики бегают по клавиатуре лэптопа, губы резко отдают голосовые команды. Завороженный Александр поймал ритм и мысленно увидел, как электронный бич хлещет железных рабов по мускулистым спинам, заставляя лепить из межзвездной плоти новых слуг для человечества, новое богатство для Жаклин Стил и ее империи шахт и заводов.
— Александр, мои пташки засекли вторжение в секторе Y-12! — крикнула она, не отрывая взгляд от экрана. — Это твоя территория. А еще вечером сбор у Сергея. Будем решать, что делать с активистами.
— Спасибо за информацию, — кивнул фермер, вернулся во флаер и проложил новый курс.
В секторе Y-12 росла смородина. С Земли удалось привезти три хилые веточки, и под новым солнцем две из них сморщились и засохли, но оставшаяся дала жизнь целой плантации сочных черных ягод. Садовые роботы забредали в эти кусты только ранней весной да поздней осенью — разрыхлить землю, собрать сухие листья, обрезать мертвые веточки. Сейчас на дворе стояло жаркое родезийское лето, из потайных труб поднималась легкая водяная взвесь, блики звезды отражались от сочной зелени листьев. Но не везде: сквозь заросли кустов словно прошелся хулиган с желтой краской, оставляя за собой смерть и разложение.
Александр достал карманный скорчер, переключил на слабый режим и принялся за работу. Безжалостно, с запасом отсекал пораженные ветви и сбрасывал их в одну большую кучу. Вдалеке уже пылили садовые роботы с огнеметами и контейнерами для золы, но и зараза не сдавалась: перескакивала с листа на лист, с больного побега на здоровый.
— Сожгите здесь все, — приказал фермер, — кроме трех здоровых кустов. Нет, двух. Их — в карантин, завтра посмотрю на динамику.
Оставив машинам грязную работу, хозяин пошел по следу хулигана — и вышел к границе, за которой ковер из клевера и земных степных трав схлестнулся в смертельной битве с естественной флорой Родезии.
Пока колонисты не налепили там и сам расползающиеся кляксы земной зелени, поверхность планеты искрила розовым и фиолетовым, синим и красным. По камням струились склизкие водоросли, на равнинах возвышались восьмиметровые конусы безмолвных прототакситов. Вокруг них паслись стада ленивых гигантских ящериц с широкими спинными гребнями. За неимением растений именно они отвечали в экосистеме за фотосинтез. С невероятной эффективностью эти живые солнечные батареи перерабатывали свет звезды в энергию, насыщали атмосферу кислородом, подмешивали поглощенный азот в колбаски помета и постепенно засевали равнину грунтом, на котором через миллион-другой лет зашелестели бы настоящие лиственные леса.
Александр и его друзья не могли ждать так долго.
Пыль и копоть от ударов астероидов, ядовитые стоки с химических заводов, чужие вирусы и бактерии тяжело ранили жизнь на Родезии. Не со зла — люди лишь строили дом для себя поверх чужого.
Но не все бывшие жильцы погибли.
Огромный крокодиловый кот стоял прямо на границе сектора Y-12 и жадно лакал воду из стока дренажной канавы. Кажется, Сергей однажды поймал парочку таких тварей и изрезал на кусочки, но даже он не нашел им применения. Да, кожа псевдорептилии крепка и упруга, но природным материалам далеко до чудес кремнийорганики, а мясо пахнет резко и жуется хуже, чем подошва магнитного ботинка. Кот повернулся к Александру: короткая зубастая пасть приоткрыта, язык высунут, мускулистые лапы согнулись, как перед прыжком, вибрирующие усы-ниточки сканируют местность не хуже, чем фазированная решетка боевого радара.
— Ты засек меня заранее, — пробормотал Александр, переключая скорчер в боевой режим. — Ты спровоцировал, ты заманил. Почему же не атакуешь?
Кот резко забил длинным кожистым хвостом, из пасти раздался мелодичный рев. Зверь смотрел фермеру в глаза и пел о днях удачной охоты, о громе в небесах, о гнилых трупах смешных незлобивых ящериц, об укусах пчел, о свете в норах странных двуногих захватчиках, о резком запахе их огненной воды. А потом крокодиловый кот прыгнул — роскошно, метров с двадцати, и скорчер Александра прожег аккуратную дырку между пластинками на зелено-буром пузе. Выстрел пришелся прямо в сердце — кровь яркими брызгами залила веселый клевер, окропила острую осоку, — и хищник выгнулся в полете, как самка в момент оргазма, а потом рухнул у ног фермера, едва-едва коснувшись кончиками усов его широких рабочих штанин.