— Мари, жарко!
— Мари, чаю!
— Мари, да сколько ты будешь там возиться? Иди сюда!
К середине дня он достал ее своими придирками и нытьем. Подумаешь, какая-то ведьма из другого мира пришла за своей дурацкой куклой. Отдал бы и все дела. Но нет, вцепился в нее, как младенец в титьку, из рук не выпускает.
Мари злобно зыркнула на истерзанную куклу и отвернулась к шкафчику. Надо было перебрать припасы. Уж очень сильно они вчера повеселились.
Мешочки наверх, склянки вниз. Протереть полочки от вездесущей пыли. Капнуть масла в замок. Заменить цветы в вазе. Проверить шкатулку. Только вот ее не было. И под шкафчиком не было, и под скамейкой тоже, и даже в доме она не отыскалась.
Мари закусила губу: унести ее мог лишь вчерашний придурок. И что он с ней делать будет? Сердце с распиской ему ни к чему, магии в нем нет совершенно. Выбросит или продаст, а ей служи Барону ни за что до конца времен. Носи чай, разминай ноги, ищи глупые наивные души.
Через пять минут она уже вышагивала по улице с рюкзаком. Ну его, такого покровителя! Можно подумать, никого сильнее не завезли. Вон кузен Жан, тоже ведь жрец, но никакого сердца своим духам не отдавал, батрачить вечность не клялся. Решено! Пересидит пока у него, а потом или веру сменит, или что-то еще придумает.
Октавия развалилась на кровати в одежде и обуви. Жук обязательно что-нибудь сказал бы, но сейчас ему было не до того — он перевязывал бинтом аккуратный порез на предплечье.
Конечно, силу можно было восстановить и сексом, но кровью проще. Легче. И не надо контролировать себя, чтобы случайно не вычерпать все до донышка. Теперь осталось только отобрать Мод, и можно назад домой. Октавия достала из шкатулки сморщенное сердце и аккуратно отковырнула серый кусочек. Обнюхала его, поморщилась, но все же положила на язык и проглотила.
— Фу! — не выдержал Жук. Теперь она могла бы полностью лишить его воли, но почему-то не спешила этого делать.
— Это еще не самое мерзкое.
— А вдруг у нее гепатит? Или ВИЧ? Или и то и другое?
Октавия только хмыкнула и полезла к тумбе, на которой лежала ее сумка. Достала парочку кристаллов поменьше и бросила их на кровать, к плошке со следами крови на стенках.
Жук даже поддался вперед. Такого колдунства он еще не видел, хотя успел и дома, и тут навидаться всякого. Одни проповедники со змеями чего стоили! А кузина, которую из комы вывели с помощью молитвы? Не все, конечно, верили в божью благодать, но их смерчем зашибло. То-то, каждому по вере его.
Октавия легла навзничь: вытянула ноги прямо, положила кристаллы на глаза и прижала их ладонями. По линиям узорных татуировок пробежали огоньки. Белые. Лиловые. Снова белые.
— Ну один в один гирлянда, — восхищенно выдохнул Жук. — А ты еще что-нибудь умеешь? Там это… демонов вызывать, ставки угадывать… О, а давай в лотерею сыграем? Деньжат срубим. Не, тебе они наверняка не нужны, а я б не отказался. Так что? Я пойду? Куплю билетик.
Октавия смахнула с лица искрящуюся пыль, в которую рассыпались кристаллы, села и потянулась за сумкой.
— Ну ничего страшного, вдвоем сходим. Так даже правильней — увидишь, что я тебя и не думал обмануть.
Жук пристроился у нее за правым плечом, громко и шумно дышал, но сдерживался — ничего не спрашивал. Дома вдоль дороги становились все ниже и ниже, врастали в землю, оплетали корнями мертвых предков, на костях которых и вырос город. Солнце садилось, но напоследок словно решило выжечь весь воздух.
Октавия шла по пылающему следу, видеть который могла лишь благодаря кристаллам. Она уже знала, что сделает. И это знание грело ей душу.
— О, а тут друган мой живет! — оживился Жук, когда они остановились у крохотного домишки.
— Постучи.
Жук взбежал на крыльцо и забарабанил по двери. В окне рядом дрогнула серая от грязи тюлевая занавеска.
— Жан, открывай, это я! Жан! Я же знаю, что ты дома! — К ударам кулаком добавились частые пинки ботинком.
— Да хорош колотить. Открываю, — ответил пока еще невидимый Жан густым голосом.
Октавия подошла поближе, оттерла Жука плечом и встретила хозяина первой. Огромный Жан казался слишком большим для своего домика: из рукавов грязно-розового халата торчали руки, живот вываливался мешком, ноги крепко упирались в пол.
— А ты еще кто такая? — буркнул Жан. Сощурился, увидел что-то над головой у Октавии и попробовал захлопнуть дверь.
— Мари знает. — Когда надо, она умела двигаться быстро.
— Не знаю никакой…