Как ответ, как разгадка давно позабытой шарады, зазвенели в ушах голоса: «Слышишь, Альб, ты простил бы их, что ли? Ну на кой твой фазер вцеперился? Ну на фиг их разрезать?»… «Мне Вильсон и Лейла рассказывали, их в детстве, наверно, раз десять, готовили к операции. И всякий раз выяснялось, что выживет только один… Конечно, лучшая клиника… Профессор из Джеферсона…»
Когда разгневанный папочка прижал компанию Симпсона, он его оставил без выбора. Он заставил отца близнецов жать курок в гусарской рулетке, где под дулами револьверов стояли несчастные дети.
Это Вильсон и Лейла словами наших общих друзей-однокашников просили меня о пощаде. Они очень хотели жить. Пускай даже жуткими пугалами в восприятии большинства. Они не хотели под землю. Их разнузданная сексуальность была способом доказать свое равенство среди равных. Я об этом знал, но забыл. Я упивался неделями клинической изоляции, с тайной радостью погружаясь в порочную муть своей психики.
Как жесток, как страшен отец! Он не отдал дело судье, он сам отомстил несмышленышам. Близнецы шли под нож, как на плаху. Они Смерти смотрели в глаза, поэтому изменились.
Через тридцать лет я постиг леденящий ужас родителей выживших одноклассников.
И насмешливый выверт отца: он дал мне возможность выбора, а выбора вовсе не было! Я размазывал слезы и сопли и даже дернул за жидкую седеющую шевелюру, когда во фрамугу над дверью осторожно влетела летяга:
— Сэр Альберт, леди Зу беспокоится: у вас подскочило давление. Прошу вас, выпейте это. Леди Зу велела сказать: она видит выход в создании не дочери, не невесты, но как будто приемной воспитанницы шестнадцатилетнего возраста, пятиюродного родства. Повзрослев, осознав свои чувства, девушка разберется в своем отношении к вам, в дочерней иль женской привязанности.
— Сама разберется? Так можно? Без всякого программирования?! — Прекрасная женщина и трогательный ребенок покачнулись в воображении и слились в одного человека. Они согласились с Козеттой!
— Доктор Шмидт уверяет вас, сэр, что такой вариант предпочтительнее. Он избавит вас от беспокойств и забот воспитания малышки. Вместе с тем, вы получите девушку с воспоминаниями детства, с трогательной привязанностью к обоим опекунам, со знаниями школьной программы. С королевской свободой выбора самореализации в родовом концерне Ротвеллеров.
Таким образом, все утряслось. Я позволил белке-летяге высушить мои волосы, промокнуть салфеткой лицо и почистить мятый костюм. Доктор Шмидт предложил было встретиться после ночного отдыха. Я решительно отказался. Каждый день, каждый час проволочки отдалял явленье Прекрасной из искристого нереала. И приближал встречу с папочкой, который мог прекратить финансирование проекта. Мог убить мою дочь. Очень запросто. Это я теперь понимал.
И сей миг приказал приступать к созданию чудо-ребенка. Доктор крякнул, вызвал двух роботов с зеленым крестом на пупах.
— Прошу мадам и месье пройти с нами в комнаты отдыха и переодеться в костюмы для спортивных манипуляций, — прошелестели «медбратья».
Оказалось, что наши комнаты расположены друг от друга на значительном расстоянии. За простыми белыми дверками скрывались апартаменты с гостиной, спальней и кухней, заполненным холодильником и множеством мелких роботов. На полках лежало белье моих необъятных размеров и четыре высоких стопы облачений борца каратэ.
— Зачем так много?
— Одежду придется менять каждый час по мере выхода пота.
Это странно.
— Там очень жарко?
— Вам не будет холодно, сэр.
Приняв душ и отчаянный вид японского супергромилы, я прямо из гардеробной шагнул в сверкающий зал с названием «Созидательная». Первое впечатление — высокая тумба по центру, прозрачная и пустотелая. От крышки тумбы тянулись провода, присоски и шланги, утопали в резных проемах ослепительно белой стены. И выныривали над группами пугающих тренажеров у моих дверей и напротив, рядом с входом в покои Козетты. Очевидно, за левой стеной находились весьма засекреченные приборы «Мелкого ангела». Там сидели ученые люди, контролировали процессы.
Кози тоже сидела за тумбой, в разрисованном кимоно, в расслабленной позе лотоса, утыканная присосками. Я не сразу нашел ее взглядом. А увидел и содрогнулся: мне так ноги не завернуть!
— Поздравляю вас, леди Зу! — полился с потолка голос доктора. — У вас отличная аура сияющей летней лазури. Небольшие черные пятнышки будут нами легко отфильтрованы. Вероятно, с забором энергий никаких проблем не возникнет.