— Как бывшего солдата? Вы как бывший солдат строите с ним свой бизнес?
— Бизнес и война — вещи разные. Война стала для меня жизнью. Там я оставил семью, родину, любовь. А бизнес — всего лишь средство зарабатывания денег, которые, как известно, не пахнут… И солдат, к вашему сведению, бывших не бывает.
— И поэтому вы убили его?
Чолич вскинул брови. Он явно не ожидал от меня такой прозорливости, ведь не знал ещё о моём эмпатическом складе характера.
— Я его не убивал. Может быть, он ещё и вовсе не умрёт…
— Может быть?
— Видите ли, не только вашего отца Хебранг погубил в лагере смерти. Таких десятки и сотни тысяч. А когда международное правосудие отказалось осудить его и ему подобных мерзавцев, это ещё пуще всколыхнуло волну народного гнева. А народ, как известно, состоит не только из крестьян. Он состоит и из людей обеспеченных, которые могут себе позволить…
— Заказать даже Хебранга? — не дала договорить я.
— Именно. Но заказать только доставку. Знаете, как доставляют пиццу или суши на дом.
— И его доставили? Это сделали вы?
— Это делает специализированная организация, которую я возглавляю. Что с ним будет дальше — не моя забота, я лично никого не убиваю.
— Интересный юридический ход.
— Именно так. С волками жить — по-волчьи выть. Но была бы моя воля — я бы ему голову отрезал, как это делал он в годы войны.
— Почему вы рассказываете мне это? Где гарантия, что я не отправлюсь в полицию с этими данными?
— Можете. Но с моим арестом будут проблемы — я иностранный подданный, и местные власти предпочтут с этим не связываться. Хебрангу же это никак не поможет. А рассказал я вам это только потому, что… вы мне очень нравитесь, да вы и сами наверняка это понимаете… не хочу что-либо от вас скрывать…
— Однако… — выдохнула я. — Утро признаний. Даже не знаю, как мне отреагировать.
— Никак. Примите к сведению. Когда вы собираетесь назад?
— Должны были сегодня вечером, но теперь не знаю. Видимо, останусь ещё на пару дней.
— Хорошо. Я живу в «Мариотте», вот моя визитка. Сообщите мне, когда соберётесь улетать, я предоставлю вам персональный самолёт. Ещё раз извините за откровенность. Надеюсь на ваше понимание.
«С пониманием у меня проблем нет», — иронично подумала я, глядя ему вслед.
Мысли путались в голове, но верх брала одна — я не верила ему, и всё же думала, что, вернувшись, встречу Хебранга, который не иначе решил надо мной подшутить столь скверным образом. А уж, коль скоро он шутит, то можно и мне.
Этот турок, Рашид Кеттель, жил с нами в одной гостинице и давно оказывал мне знаки внимания. Вернувшись в отель, я встретила его на завтраке. Сама подсела к нему за столик.
— Доброе утро. Вы один?
— Уже нет. Само солнце взошло и село рядом со мной…
— Бросьте, — отмахнулась я. — Вы ведь местный?
— Не совсем. Я из Анкары. Провожу здесь выходные. А вы, кажется, из Сербии?
— Как вы догадались?
— По диалекту. И потом меня с Сербией связывает давняя история. Вернее, ещё моих предков.
— Очень интересно… Я как раз изучаю историю родной страны…
— Что ж, расскажу. Вы наверняка знаете про Георгия Карагеоргия?
— Первый правитель независимой Сербии, ещё бы.
— Так вот, его супруга, Елена Петрович, до замужества встречалась с моим дальним предком, который жил в Белградском пашалыке и имел там богатые владения. Карагеоргий убил моего пращура, а Елену выкрал, будучи простым гайдуком. Так он и стал на путь нарушения закона, — улыбнулся Кеттель.
Я вгляделась в его улыбку. Молодой, как видно, обеспеченный человек, всегда знающий, чего хочет и стремящийся к своей цели, он был куда привлекательнее старика Хебранга. Так почему бы не отомстить этому престарелому шутнику именно с ним, тем более что он так хорошо знает историю Сербии?..
— Вы полагаете, что Карагеоргий был преступником?
— Карагеоргий был идеалистом. Слишком верил в порядочность и правду, что в итоге привело к тому, что его обманули и бросили русские, а убил его же двоюродный брат!
— Вы, конечно, не из таких?
— Разве вам интересно, из каких я?
— Если бы мне не было интересно, я бы первая не подсела за ваш стол. Я же видела, как вы смотрели на меня все дни, которые мы с Лукасом провели здесь…
— А сейчас…
— А сейчас он уехал и оставил меня одну, и я не вижу препятствий к тому, чтобы ещё пару дней провести с вами. Как вы смотрите на это?
— О, я просто умираю от счастья. Но, с вашего позволения, мне не хотелось бы прозябать два прекрасных дня с не менее прекрасной женщиной на захолустном курорте. Поедемте ко мне в Анкару, там мой дом, и я покажу вам этот прекрасный город…