36
— Ты занимаешься шпионажем! — кричал Ян на Машу.
— А ты нет?
— Я здесь работаю корреспондентом и регулярно посылаю сообщения о событиях во Франции. Мои статьи печатаются в «Демократической газете».
— А я тоже посылаю сообщения директору Аммеру, только они нигде не печатаются.
— Ты утверждаешь, что приехала в Париж изучать историю.
— И я ее изучаю.
— А где ты шатаешься по ночам?
— Ты что, приехал сюда следить за мной?
— Ты знаешь, кто платит мне, но я не знаю, кто платит тебе!
— Вероятно, это один и тот же фонд, чешский брат! — Это был не первый их спор. — Будет лучше всего, если ты перестанешь обо мне заботиться. Пожалуй, мне надо переселиться куда-нибудь подальше от тебя. Например, в Версаль. Там, под ясенями, есть одна вилла, а в саду цветут мальвы. Когда в парке включают фонтаны, их шум слышно даже у письменного стола.
— Покажи, что ты уже написала.
Она бросила ему на стол толстую стопку листов:
— Не бездельничаю.
— Но это не основная твоя работа.
— Не основная. Я изучаю и войну, которая придет.
— Для Аммера?
— Может, и для Аммера. Ревнуешь?
— Не нравится мне твое ремесло.
— Я опять останусь с тобой на несколько дней. Только с тобой.
— Не надо. Я хочу остаться один.
Но это были только слова. Они снова были вместе. Ходили по Лувру и Люксембургскому дворцу. Заходили в музей Родена. Побывали в Медоне. Она декламировала ему стихи Райнера Марии Рильке. Во второй половине дня они пошли посмотреть на биржу.
— Какими мелочными были мои заботы! — говорил один господин у биржи, — Что были мои векселя по сравнению с сегодняшней мерзостью! Германии не разрешили присоединить Австрию, в результате чего лопнул венский Кредитный банк, а вскоре после этого и немецкий Данат банк. Гувер провозгласил мораторий. Немцы могут не платить репарации весь год. Англия нарушила золотой стандарт. Вместо фунтов стерлингов к нам устремилась река долларов, которая полностью поглотила франк. Чем были мои страдания, господа, по сравнению с нынешним ужасом на биржах? Раньше моим миром был маленький Париж, — сетовал господин, — а теперь я должен ломать голову над тем, что рядом, в Германии, уже пять миллионов безработных, из которых однажды может получиться армия, что сенатор Бора предлагает прекратить действие некоторых условий мирных договоров, например, о польском коридоре, о репарациях и Верхней Силезии. А это уже не так далеко от вас.
Из Парижа хорошо была видна не только Испания, откуда изгнали короля, но и Маньчжурия и Монголия.
Осенью 1931 года японцы заняли Мукден и Южную Маньчжурию.
На заседании Лиги Наций Бенеш говорил с британским министром Саймоном. Он обратил его внимание на то, что японское нападение на Китай может ободряюще подействовать на некоторых деятелей в Европе. Сэр Саймон смеялся: «Сколько «крестоносцев» предоставит нам Чехословакия в случае войны с Японией?» Ян не написал об этом разговоре в «Демократическую газету», но Маша сообщила о нем директору Аммеру. Аммер согласился с мнением господина Саймона.
«Какое нам дело до Китая?! — говорил директор Аммер на охоте в Жигушице. — Я располагаю достоверной информацией о том, что влиятельные французские круги считают японцев солдатами цивилизации. А если так думают французы, то чего нам тогда волноваться? Давно прошли те времена, когда наши обезумевшие легионеры дрались с японцами из-за бронепоезда».
Директор Аммер не сказал тогда, на охоте, что под влиятельными французскими кругами он подразумевает «Комите де Форж», союз французских сталепромышленников.
Яну же Маша сказала:
— У всего есть лицо и изнанка. Ты пиши о лице, а я буду писать об изнанке. Разделим работу. Это будет мудро и экономично. А пока что сходим пообедать в ресторан «У святой Магдалены».
«В Маньчжурии началась вторая мировая война!» — кричали на бульварах разносчики газет. В руках у них были пачки «Матен», в которой о начале мировой войны ничего не говорилось.
В ресторане «У святой Магдалены» сидели за столом русский эмигрант генерал Миллер в поношенном пиджаке и элегантный японец. Пили шампанское. Маша рассказывала:
— Видел ли ты когда-нибудь японского военного атташе? Вот он сидит. Русская эмиграция совсем озверела. Она хочет немедленного развязывания войны. Сначала советско-японской, а потом мировой! Тебе известно о том, что профессор Милюков выехал из Парижа с визитом в Прагу? И Керенский тоже в Праге. Белогвардейцы хотят пригласить Гайду на Дальний Восток. России-де сейчас нужен варяг! Японцы бы не возражали. А что твой Горжец?