– Продай как можно дороже – повторил Сорг – И тогда с него пылинки сдувать будут.
– Ага. А потом?
– Твое сраное «потом» будет и в приюте. Вот только там все будет куда жестче и бесплатно!
– Да с чего ты…
– Лучше в церковь подбросить и всего делов – вмешался Мут, баюкая огромную пушку – Командир. Те зверюги начали дергаться. Еще по уколу?
– Полдозы – ответил я – И вколи заодно витаминов. Мы должны доставить их живыми.
– Может и пацану? – робко предложил Элвис.
– Прижми к нему аптечку – посоветовал я – И заткнись уже.
– Да, командир.
В салоне флаера повисла тишина. Ненадолго. И нарушил ее тот же облажавшийся Элвис, озадаченно произнеся:
– Диагност аптечки не может опознать болезнь. Взял дополнительные анализы. Что за дерьмо? Разве в нем лучшая база данных?
– В наше время новые вирусы появляются постоянно – проворчал Мут – Хрен поспеешь за злой природой. Идешь мимо магазина – все живы, стоят в очереди, опираясь на горы туалетной бумаги в тележке и пялясь на жопу блондиночки впереди. Выходишь вечерком из бара, неся на завтрак бутылку вискаря и пакетик перченого арахиса… а у магазина заблеванная парковка, трупы в мешках и донельзя мрачные парни в костюмах химзащиты. Дерьмовое время! Дерьмовый мир! Дерьмовое будущее…
– По прибытию – всем в увольнение на трое суток – велел я и, поежившись, широко зевнул. Лететь еще долго. Можно и поспать пару часиков…
– Дерьмо! – выдохнул я и сплюнул тягучую слюну – Да что за хрень…
– Командир? – рядом присел богомол в обрезанных шортах и подтяжках, клацнул пальцами ног – Нужно что?
– Не.
– Ок. Тогда я у…
– А если ты был рожден женщиной, а потом превратился в мужчину, стал добровольно низшим, потеряв все права и заодно память о прошлом…
– Нихрена себе…
– Система оставит тебя мужиком? Или вернет сиськи и отрежет лишние напластования в паху?
– Охренеть… да я понятия не имею. Хотя не всем бабам есть что возвращать и не всем мужикам что отрезать. А с чего вдруг? А с чего вдруг?
– Походу приснилось – пожал я плечами и зевнул – Веселитесь. Но через полтора часа чтобы полным составом лежали рядом со мной вдоль этой стеночки и мирно дрыхнули.
– Приказ?
– Приказ.
– Понял. Выполним.
– Я знаю – кивнул я и Хван утопал.
А я перевел взгляд на вернувшегося дерганного незнакомца. Увидел в его руках сверток. А за его спиной широко шагающего Сэма Жабу с таким мрачным хлебалом будто ему кто-то в овсяные хлопья насрал поутру.
Мне, никого и никогда не обидевшему провинциальному гоблину, дадут сегодня отдохнуть? Все болит. Все ноет. А перегруженные плечевые мышцы ощущают себя так, будто по ним катаются слепые мыши на зазубренных коньках, таща за собой хвосты из раскаленной колючей проволоки. И это под обезболивающими. Отвалите…
Но это я внутри себя вздыхал. А на приближающихся говноедов смотрел с радостным ожиданием чуда.
– Эй! Реднек! – разъяренно не то, чтобы провопил, скорее в меру громко, но очень агрессивно заявил Сэм Жаба, резко ударяя себя ладонью по стальному покрашенному пузу – Охренел?!
– Кто?! – изумленно выпучился я и перевел взгляд на ушлепка в мокасинах – Эй, лысый в тапочках. Принес?
– Я бритый! Слушай, я ведь не давал повода так к себе относиться. Я всячески стараюсь сохранить спокойствие и не начать бить тебя ногами – смуглая рожа опять начала наливаться темной кровью, держащие пакет руки затряслись.
Секунда… и незнакомец врезал себе ладонью по правой щеке. А следом по левой. И снова по правой. Хотевший продолжить свою речь Сэм Жаба застыл в удивлении, глядя на избивающего себя парня. С хрустом хитина и суставов рядом снова уселся Хван, защелкал жвалами, ожидая продолжения веселухи. За его спиной улеглась пьяная рыжая, что поглядела на происходящее, зевнула, отвернулась, закуталась в одеяло и пробормотав:
– Выбрала же командира – героями спим в пыли на задворках.
– Я видел, как ты болтала с Кассандрой – заметил я – Что с новыми умениями от системы?
– Ты про волшебство и магию?
– Не заставляй меня блевать ванилью и трахнутыми феями.
– Поговорила. Завтра с утра она поможет мне получить первое заклинание – к небу взметнулся плотно сжатый кулак, рыжая пьяно икнула – Ой дерьмо… и небо кружится во тьме…
– Я снова прошу прощения – заметил смуглый и, прекратив делать себе массаж щек, мягко опустил на землю принесенный пакет – В качестве извинения с меня еще бутылка самогона и банка фруктовых консервов. Так же прошу не считать меня психом, уважаемые. Я несдержан, хвастлив, болезненно горд, амбициозен и эгоцентричен. Память стерта, но благодаря химическим воспоминаниям, считаю, что я воспитывался без отца и чересчур любящая меня мать сделала все, чтобы выделить меня из массы других детей и…
– Гребаный мамсик, которому тупая мамашка нашептала что он самый-самый лучший в мире и прямо вот нахер всех красивей, сильнее и умнее – подвела Джоранн итог и зашлась ухающим смехом – И ты всем говоришь, что она испоганила сыну жизнь превратив его в лысого тупого ушлепка в бабьих тапках.
– Это мокасины! Так… Попрошу никого не вмешиваться в мой разговор с лидером-героем Оди.
– Лидер-герой Оди – хмыкнул я, подтягивая к себе пакет, доставая банку и берясь за нож – Хван хочешь на ужин бархатистые персики мамсика? Хм… прозвучало как-то не очень…
– Похер! Буду!
– Говори – кивнул я опасному незнакомцу.
– Эй! – ожил наконец Жаба, но говорил уже куда спокойней и поглядывал больше на смуглого мамсика, чем на меня – Что за дела, реднек?
– Кто?
– Задиристая деревенщина, вот кто! Не знаешь кто такие реднеки?!
– Никогда не слышал – покачал я головой и, отогнув крышку, насадил на нож половинку засиропленного персика и отправил в рот целиком. Банку пододвинул к начавшему трещать и пищать Хвану.
– Да и хрен с тобой. Что за дела?! Ты ломаешь мой бизнес!
– Я? – пораженно вылупился я на торговца.
– Что за гуляющие по городу фразы про то, что настоящим героям закупаться у Сэма Жабы позорно и непростительно. Что за наложенное тобой какое-то табу? Что за слухи про то, что я трахаюсь на своих товарах, катаюсь по ним голышом и трусь жопой о мешки с рисом и мукой?! Что за дерьмовые вонючие слухи?! Есть что сказать – скажи в лицо!
– Первый раз слышу – развел я руками.
– Ты мне тут не лепи! Я ведь могу и по-другому заговорить! – загнав в изувеченную шею побольше воздуха, Сэм с хрипом шагнул вперед, став действительно походить на жабу с надутыми щеками – Я могу многое в этом городе!
– Вперед – кивнул я поощрительно – Удиви меня, Жаба.
– Никто не называет меня Жабой.
– Жаба – призм поднял харю с мокрыми от сиропа жвалами.
– Жаба – буркнула сонно Джоранн.
– Жаба – отчетливо произнес выросший за спиной Сэма мечник Каппа.
– Эй как ты там Жаба?! – проорал от костра Рэк, обнимающий двух девиц за плечи.
– Как ты, Эйжоп! – добавил я, увидев подходящего к орку вчерашнего деловитого и не слишком обидчивого знакомца.
– Карл, сука, Карл! Уже молю тебя! Карл!
– Ты действительно похож на жабу – глянув на продавца, развел руками лысый в мокасинах и глянул на меня – Кстати, меня зовут Артур. И я герой.
– Ты дерьмо обвинившее маму за то что ты такое дерьмо с дерьмовым характером, дерьмовой лысиной и с любовью к красивым мокасинам с бусинками – улыбнулся я – Тебе не стоило рождаться.
– Хватит! Хватит! Или я за себя не… Хватит! – выкрикнув сие, лысый Артур развернулся и быстрым шагом рванул в сторону темной городской окраины. Из сумрака донеслось злое и обиженное – Я вернусь как успокоюсь! Сука!
– Стоять! – в моем голосе лязгнул злой металл.
Настолько злой, что замерли оба – и наметившийся куда-то лысо-бритый и хотевший что-то добавить Сэм Жаба. Обведя их взглядом, я заговорил:
– Вы оба похожи тем, что мните о себе чересчур много. Один считает себя стильным красивым и опасным. Второй мнит себя не последним гоблином в городе способным доставить любому немало неприятностей. Вы оба купаетесь в своих фантазиях. Вам даже теплой бабы под боком не надо, главное, чтобы кто-то подтверждал регулярно вашу важность. Но… лично мне обильно насрать на все ваши амбиции. Мне насрать на ваше темное героическое прошлое или светлое будущее. Мне от вас ничего не надо. Ключевой момент – мне от вас нахрен ничего не надо! А вот вам от меня явно что-то нужно. Жабе – чтобы я опроверг все нехорошие слухи, что расползлись о нем и его торговой лавке. Лысому мокасинофилу – тоже что-то нужно. Вы пришли сюда договориться. Но настолько привыкли потакать своему сучьему эго, что не в силах сдержаться, не в силах справиться с собственными характерами. Стоите тут и мнете вонючие булки в моей спальне. А я тут пытаюсь выздороветь и мне нужен чистый прохладный воздух… Слушайте сюда, серьезные гоблины маленького городишки – отвалите шагов на десять назад! И там в отдалении обдумайте то, что хотите мне сказать. И когда будете обдумывать, учитывайте самое главное – чтобы вы мне не предложили, о чем бы не попросили, для меня это должно быть выгодно. Выгодно! Если не услышите меня, если прямо сейчас не заткнетесь и не отойдете – я начну стрелять! И еще вопрос осудит ли меня система – я ведь только-только из-под наркоза, лежу такой беспомощный, а ко мне два извращенца мокрые языки тянут… А если меня и осудят – да плевать! Сдохну так сдохну! Так что чуток выдохните, отступите и подумайте. И помните – мне это должно быть выгодно.