— Потому что ты красивая, — без капли сомнений, спрятав своё смущение, ответил я.
Моя любовь тут же улыбнулась, задумчиво отводя взгляд к окну. На тот момент я был так горд собой, но уже через пару минут мне пришлось прятать своё раскрасневшееся лицо в ладошках и наедятся, что она не станет обращать внимание, или сделает вид, что всё хорошо, как обычно попивая кофе и вновь таская булочки с моей половины стола. Но она молчала, больше не проронив и слова за весь этот проклятый день.
А после, она исчезла.
На следующий день, я почувствовал сильное недомогание и боли в горле, но, всё же, закутавшись в шарф, побрел в кафе раньше на целый час.
Но она не пришла. Не тогда, не потом и даже не через месяц. Она просто испарилась, словно это был самый приятный сон из всех, что я только видел.
Не бойся, мой друг, скоро история закончится и тебе не придётся слушать нытьё сопливого подростка о неразделённой любви, ведь то, что произойдет после, разрушит всю мою жизнь. Окунёт меня в историю, из-за которой я буду вечно проклинать тот октябрьский день, когда повстречал её.
Глава 2.
Когда ты теряешь что-то важное в жизни, то невольно всплывает вопрос: «А за что?». Но после, ты уже перестаёшь терзать себя, зная, что ответа не последует. Ты просто бесцельно шагаешь, с огромной дырой в сердце, словно его беспощадно вырвали и растоптали у тебя на глазах. Франция, уловив моё настроение, разделила судьбу самого обычного паренька, затопив половину Парижа. Но легче не становилось, ведь вдобавок ко всему мне приходилось сушить носки на старых батареях и склеивать уже поношенные ботинки. Как это странно, каждый раз усмехался я, обычно младшие братья донашивают одежду, так почему мне приходится тратиться на клей, дабы не ходить в чём мать родила. Непонятно, но такова судьба всех сыновей, разочаровавших родителей.
Через неделю, когда от холода и вечно мокрых ног моя обувь больше не смогла выполнять свои функции, мне пришлось залезть в свои сбережения и поздним вечером направиться к Карлу — парнишке, лет четырнадцати с вечно вьющимися золотистыми волосами и огромной щёлкой между зубов— отец которого заправлял небольшим магазинчиком обуви, куда свозили подержанный товар.
Дождь в начале зимы — не самая лучшая идея, но погоду, к сожалению, не переубедишь. По этому, собрав все свои силы в кулак, я натянул на себя отцовский пуховик и выбежал на улицу, мысленно сражаясь с ливнем.
Дом Карла находится через три квартала и пять домов, поэтому я успел вымокнуть и продрогнуть до кончиков пальцев, а после, взяв пару обуви за самую минимальную цену, побежал обратно обходными путями, чтобы случайно не встретить отца, который в это время уже спешит на горячий ужин. Не то чтобы я боялся за свои финансы, но у моей матери поехала крыша, когда она увидела пачку сигарет в заднем кармане, которую по великой случайности, Даниэль оставил у меня. И отныне я считался не только неуравновешенным психопатом, но и наркоманом, а это, знаете ли, сильно бьёт по твоей самооценке.
Когда я завернул в ближайший переулок, то невольно вздрогнул. Впереди меня, медленно, осматриваясь по сторонам, шла низкорослая шатенка и прижимала к груди сумку. Достаточно частое явление, ведь многие люди слишком долго задерживаются на работе и возвращаются домой тогда, когда улицы освещены лишь фонарями, а в голове мелькают жуткие картины какого-нибудь ужастика.
Не могу точно сказать, что заставило моё сердце биться, словно сумасшедшее: возможно, её волосы цвета каштан, или же осознание того, что этой бедной девушке ещё долго идти домой, опасаясь за свою жизнь. Мои громкие удары сердца, эхом разносились по всему организму, но они тут же стихли, когда неизвестный человек случайно задел меня плечом, возвращая в реальность. Мужчина кротко кивнул, явно намекая, что просит прощение и тут же опередил меня, закрывая обзор на такую знакомую незнакомку.
Мужчина, ростом под метр восемьдесят, настойчиво приближался к шатенке и вскоре уже шел с ней на одной волне, явно о чём-то беседуя, а после, произошло то, что я никак не надеялся увидеть в этой жизни: неизвестный схватил девушку под локоть и силой затолкал в один из переулков.
Сильный ветер скинул с меня капюшон, разрешив услышать проливной дождь и хруст. Отчётливый хруст, который ещё долгое время будет приходить ко мне во снах. А потом раздался смех. Два отчётливых голоса доносились до меня сквозь пелену дождя, заслонявшего взор.
Инстинкты самосохранения, как я уже говорил, в таком возрасте отсутствуют, но, если честно мне поднадоело оправдываться этой байкой каждый раз, когда родители возвышались надо мной, держа в руках ремень, но, к сожалению, ноги сами понесли меня в этот переулок.