— Я вышла замуж по любви, если вы это имеете в виду.
— Ага. И все эти годы…
— Да. Мы были влюблены.
— И сколько это будет лет?
— Одиннадцать.
— Одиннадцать лет… — протянула Любимова. — Надо же! Вы невероятные! Та же страсть, те же глубина чувств и взаимопонимание, та же мистическая связь двух половинок… Вау!
Я испугалась, что она начнет аплодировать, но, слава богу, обошлось без этого. Моя подруга просто без тормозов. Я успела привыкнуть к ее выходкам, но на незнакомых людей это обычно производило неизгладимое впечатление.
Наталья, однако, оставалась спокойна, хотя перестала смотреть нам в глаза.
— Ну, не совсем все то же… За долгие годы так не бывает, — изучая свои ногти, говорила она. — Тем более когда у мужчины определенный статус… Так что… — Ее голос становился все тише, пока вдова не осеклась совсем, поняв, что сказала лишнее. Тогда она нарочито бодрым тоном предложила: — Еще чаю?
Не дожидаясь ответа, Крюкова подскочила и шагнула к широкому подоконнику, на котором нашел свой приют прозрачный электрический чайник.
— То есть, — продолжила наседать Катька, — были проблемы с девочками, так?
Я пнула ее ногой под столом, но она даже не шелохнулась.
— Какие еще девчонки? — Наташа попыталась улыбнуться, мол, что за глупость, но она была плохой актрисой. Только сейчас до меня дошло, что странное поведение подруги имело объяснение: она нащупала след.
— Ой, простите, — сказала Катя, так же глупо улыбаясь, — просто обычно так бывает. Статусные мужики, как вы сами назвали мужа, заводят любовниц. У них так положено. Но ваш супруг, стало быть, не из таких. Молодец. Его партнеры и дружки, наверно, посмеивались над его порядочностью. Но он держался и плевал на их мнение. И продолжал оставаться верным, потому что…
Катька не успела договорить.
— Именно так! — рыкнула Наташа, ставя обновленную кружку напротив Катьки с такой силой, что едва не выплеснула не нее кипяток. Затем села на свое место и, уронив голову на согнутые на столе локти, расплакалась — по-детски жалостливо и самозабвенно.
Я, сидя рядом с ней, погладила вздрагивающее плечо, покраснев от стыда.
— Простите ради Бога! Я не понимаю, что нашло на мою подругу сегодня…
Сквозь слезы она ответила:
— Нет-нет, все в порядке. Она права. Я знаю, что муж тоже любил меня, но за последний месяц отношения резко изменились. Мне кажется, что… у него… кто-то появился.
— Почему? — в один голос спросили мы.
Но она только рыдала. Нам еле удалось ее успокоить. За свое терпение вкупе с сочувствием мы были вознаграждены: нам открыли глубины личных взаимоотношений. То есть ту сферу, куда работников правоохранительных органов по возможности не допускают.
— У нас была огромная любовь. Все знакомые были против нашего брака, считая меня недостойной парой Саше, но он на всех плевал. Все было замечательно, пока не появилась эта… — хотела Крюкова как-то ругнуться, но сдержалась, — разлучница!
— Ты это точно знаешь? — спросила я, так как мы уже перешли на «ты».
— Да. Он стал редко бывать дома, иногда от него попахивало женскими духами. Но апофеоз всему наступил, когда я, собираясь постирать мужнин пиджак, обнаружила во внутреннем кармане розовый клочок бумаги. Женским почерком с красивыми закорючками там было выведено: «Ленусик» и телефон. — Наташа сбегала в спальню и вернулась с треклятой запиской в руках. — Вот, полюбуйтесь! Тут уж я не смогла стерпеть и устроила мужу разборку. Саша не смог объяснить, кто она такая, и первый раз в жизни меня ударил. Из-за синяка я не могла ходить на работу, пришлось взять больничный. Такой позор! Я много раз порывалась позвонить по этому номеру, высказать ей все, что накопилось, но не смогла.
— Можно это взять? — Катька пошевелила листик бумаги в своей руке, а я рот открыла от изумления: первый случай, когда она спрашивает, прежде чем взять чужие вещи.
— Конечно. У меня духу не хватит позвонить.
Ну да. Если у кого-то его и хватит, то только у Кати.
Мы еще немного поболтали о том о сем и обменялись телефонами. Затем с чувством выполненного долга мы с Катей начали прощаться и вышли в прихожую.
— Какая замечательная обстановка, — снова, на этот раз вслух, подивилась я роскоши богатой квартиры.
— Да… Подумать только, еще четыре дня назад мы с мужем обсуждали ремонт новой квартиры и место, где будет лестница. Еще четыре дня назад он был жив. — Губы Натальи дрогнули, и из глаз покатились крупные слезы.
— Ремонт? — воскликнули мы изумленно. Все выглядело так, будто евроремонт делали совсем недавно.