- Ничего мы не думаем, - перебил Тофик. - Мы его предупреждали.
- Значит, надо еще раз предупредить. Всем вместе вправить ему мозги.
Все согласились с тем, что Джангира следует еще раз окончательно предупредить.
- Не принимай это так близко к сердцу, - сказал Гасану Мурад. - Расскажи лучше о вчерашней поездке в Шалгам. Гасан оживился.
- Прямо отсюда махнул туда, - начал рассказывать он. - Всю дорогу восемьдесят-девяносто давал, за два часа был там! Захожу в чайхану - народу еще больше, чем в прошлый раз. Выпил два стакана чаю, потом встал и говорю: "В этом паршивом городишке ни одного мужчины нет! Кто с этим не согласен?!" Все молчат, ЯЗЫКИ проглотили, как собаки, боятся меня. Тогда я вышел, сел в машину и - назад. К десяти уже был в гараже.
- А что ты скажешь об Агабале? Вот тебе и шалгамец,- сказал Тофик.
- Да, - согласился Гасан. - Агабала мужчина. Ну ничего, в следующий раз скажу: "В этих Шалгамах был один мужчина- и того посадили!> Последние слова Гасан проговорил, направляясь к своей машине. Подогнав ее к углу, он приоткрыл дверцу: "Махмуд, ты что, не едешь? Уже десять!"
Махмуд и еще двое заторопились к своим машинам.
- Мурад, - спросил Тофик, - ты завтра работаешь?
-Да.
- Не забудь привезти земли, - напомнил Тофик. Потом, чуть помявшись, добавил: - Отойдем в сторону, небольшое дело.
Они отошли на несколько шагов.
- Ты знаешь, как я тебя уважаю, Мурад, и всю вашу семью, - начал Тофик. И для меня большая честь, что вы согласились отдать за меня Солмаз. И ты знаешь, что, я не такой темный человек, как Гасан, я понимаю, что она студентка, ей и в кино хочется пойти, и в театр, и учатся они вместе, парни и девушки, и все такое.
- Что "все такое"? - нахмурился Мурад.
- На днях видел ее в кино с парнем. Парень плевый, конечно, сопляк такой в очках, и я вообще-то понимаю, не дикарь какой-нибудь, как Гасан. Но вдруг кто-нибудь другой увидит, представляешь? - Голос Тофика стал жестким. - Ты представляешь, что будет?
Мурад кивнул.
- Я долго сомневался, сказать тебе или нет, но после того, чТО сегодня случилось... Я жених все-таки.
- Не беспокойся, - сказал Мурад. - Я вкручу ей мозги. Извини ее. Сам поникаешь, образованная. - Мурад горько усмехнулся.
- Да я лично все прощаю. Лишь бы другие не видели,
- Больше не увидят, не беспокойся, - повторил Мурад и вошел к своему дому. Сабир побежал за ним.
Женщины обсуждали во дворе сегодняшнее происшествие. Мать Мурада и Сабира Мансура, сидевшая на крыльце, увидев сыновей, сейчас же поднялась и пошла за ними.
- Где Солмаз? - спросил у нее Мурад.
- Занимается. А в чем дело?
Мурад решительно шагнул к комнате сестры, приоткрыл дверь и, увидев Солмаз, склонившуюся над столом, тихонько отошел.
- В чем дело? Зачем тебе она? - забеспокоилась Мансура.
Мурад вытащил из кармана сигареты, одну дал матери, другую сунул себе в рот. Полез за спичками. Мать вытащила свои, и они закурили. Сабир стоял рядом и ждал, когда Мурад заговорит.
-Солмаз опять в кино ходила с очкастым каким-то, - сказал наконец Мурад.
- Кто видел? - быстро спросила Мансура.
- Тофик.
Мансура успокоилась.
- Хочу с ней поговорить, - сказал Мурад.
- Я сама ей скажу, не вмешивайся, - предложила Мансура.
-От твоих разговоров никакого толку, больно все образованными стали. Мурад сделал неопределенное движение рукой то ли в сторону Сабира, то ли в сторону комнаты Солмаз. - Сам поговорю.
- А что ты собираешься ей сказать? - спросил Сабир.
- Сейчас услышишь. Есть в этом доме старший, в конце концов?
- Есть.
- Кто?
- Ты.
- Тогда не вмешивайся!
Услышав голоса, Солмаз вышла из комнаты.
- Добрый вечер, - улыбнулась она всем.
- Добрый вечер, - угрюмо буркнул Мурад и затянулся сигаретой.
- Мурад ругать тебя будет, - предупредил сестру Сабир.
- А я знаю за что, - ответила Солмаз. - За то, что я ходила в кино с ребятами из нашей группы, а Тофик нас видел. Правильно?
- Да, - согласился Мурад. - Он только что сказал мне...
- Странный человек! Сам был с нами, смеялся, шутил, а теперь склоку разводит...
- Он тебя случайно встретил.
- Ну и что? Встретил и потом все время был с нами.
- А кто этот парень в очках?
- Староста наш.
-Ну, вот что. Слушай меня внимательно, сестренка. Я все делаю, чтобы вы получили образование - и ты и он, - Мурад кивнул на Сабира. - Но это не значит, что, став образованными, вы можете потерять честь и совесть. Хорошо еще, тебя видел сам Тофик, а если б кто другой? Ты понимаешь? Тофик пока все терпит из уважения к нашей семье, ко мне, но если об этом узнают люди и он не станет сносить позор?
- Ну и пусть не сносит! - вмешался Сабир. - Мало того, что мы отдаем сестру за этого бездельника и трепача, еще должны ее взаперти держать!
- Не суйся.
- Она и моя сестра!
- Почему же твоя сестра согласилась выйти за него замуж, если он врун и бездельник? Разве ее заставлял кто-нибудь? Я тебя спрашиваю, заставлял я тебя? - повернулся Мурад к Солмаз, очень смущенной этим разговором.
- Нет - отвечала она. - Я против него ничего не имею. Но неужели я не могу разок в кино сходить? Он все время торчит на углу со своими товарищами, а я дома сиди?
- Поженитесь - и будете смотреть кино. Тогда уж не мое дело. Но пока ты живешь под этой крышей, ты должна соблюдать приличия. Уж я не говорю, что Тофик мой лучший друг...
Мурад подошел к столу, давая этим понять, что можно приступить к обеду.
- Ты так уважаешь своего друга, - сказал Сабир. - А почему бы ему из уважения к тебе и твоей сестре не бросить бездельничать?
- Не беспокойся, он уже устроился на работу. Будет ездить по районам и привозить воду из всех рек и озер на анализ в лабораторию. И в вечернюю школу будет ходить.
Сабир хмыкнул, а Солмаз сказала:
- Ну, это уже не обязательно, в тридцать два года в пятом классе учиться...
Ранним утром Мурад, одетый в телогрейку и сапоги, вышел на улицу. Дворник еще не успел подмести ее, но она казалась удивительно чистой - ночной норд унес все бумажки. На углу Мурад остановился.
На 9-й Хребтовой еще два человека начинали свой день так же рано - Мишоппа и сапожник Давуд. К этому же времени иногда возвращался с ночного дежурства и милиционер Мустафа. Обычно они перекидывались словцом-другим, Мурад угощал всех сигаретами, и, покурив, друзья расходились. Мустафа шел спать, Мурад и Мишоппа направлялись к вокзалу, а Давуд с большим, кульком, в руках пускался по соседним дворам. По ночам он шил чувяки, и каждое утро ему приходилось избавляться от улик - рассовывать обрезки резины и кожи по чужих мусорным ящикам. Эта нехитрая уловка давала возможность работникам ОБХСС не препятствовать частной инициативе.
...Мурад посмотрел на часы. Пора было уходить, а никто не появлялся. Он решил подождать еще немного.
Первым подошел Мустафа. Они поздоровались, Мурад вытащил сигареты, и оба закурили.
- Пусть земля ему будет пухом, хоть и неважный он был человек, - сказал милиционер. - Надо пойти посочувствовать горю вдовы и детей.
- Обязательно, - согласился Мурад. - Но я не знаю, где он живет.
Показался со своим кульком Давуд и, перейдя улицу, зашел в первый двор.
- Соберемся на углу к трем и пойдем все вместе.
- Хорошо, - согласился Мурад. - Надо остальных предупредить. .
Давуд зашел во второй двор и вышел оттуда вместе с Мишоппой.
- Можешь одолжить мне рубль? - попросил, по обыкновению, Мустафа.
Мурад полез в задний карман. Давуд и Мишоппа вышли из третьего двора и направились к ним.
- Скорей бы на пенсию, - мечтательно проговорил Мустафа, аккуратно складывая полученный рубль. - Ну как, осталось что-нибудь? - спросил он у Давуда.