— Как, опять?.. — Взгляд Никки скользнул ниже, на его брюки.
— А ты как думала? — Джона соблазнительно улыбнулся. — Непременно «поговорим»! — Они уже были у входа в бальный зал, и он лишь быстро поцеловал ее. — Но, боюсь, придется подождать.
— Но я…
— Терпение, любовь моя.
Джона пожал руку Рафу и представил Никки.
— Ба, мы снова встретились.
— Но при более благоприятных обстоятельствах, — ответил Раф.
— Безусловно. — Джона посмотрел на беременную Эллу и широко улыбнулся. — Вижу, вы уладили свои разногласия.
— Или добавили новые, — пошутил Раф.
— С детьми никогда толком не знаешь, — сочувственно сказал Джона. — Они меня просто пугают.
— Наверное, не тебя одного, старина, — как-то сухо ответил Раф. — Желаю хорошо провести время.
Джона взял Никки за руку и повел в зал, полный гостей.
— Позвольте вас пригласить? — Его карие глаза заискрились весельем. — Помнишь, как мы танцевали здесь в прошлый раз?
— «Танцевали»? Ты откровенно соблазнял меня.
— Что-то не припомню. — Он с невинным видом закружил Никки.
— Конечно, прошел год. — Она невольно вздохнула, когда их тела слились и стали двигаться в унисон. — Джона, мы не договорили…
— Верно, любовь моя. О чем мы тогда говорили? Ах да, нижнее белье.
— Это ты говорил о нижнем белье, а я…
— Эй, привет! — радостно крикнули им из другого конца бального круга. — Вы помните меня?!
Никки обернулась на знакомый голос.
— Вот это да! Уайн?! Уайн Соммерс?!
— Теперь Хондо.
— Помню-помню: я не знала, как искать себе мужа, и вы предложили потренироваться на… — Взгляд Никки упал на Джейка, и она стушевалась. — О, привет.
— Кажется, я понял. Она предложила потренироваться на мне? — пробурчал Джейк.
— А что тут такого? — заявила Уайн, покачивая малышку на плече. — Ты был не готов признать поражение и жениться на мне, а Никки никак не могла преодолеть свою робость. Ну ладно, кто пробовал десерты?
— Погоди, крошка-эльф, — перебил Джейк. — Кажется, леди у тебя за спиной нехорошо.
Никки заглянула за плечо Джоны и ахнула.
— Это Элла Бомонт!
— И ей пора рожать, — определила Уайн. — Надо помочь.
Они вчетвером поспешили к Элле. Стоя в дверях, она отчаянно цеплялась за дверной косяк.
— Спокойно, миссис Бомонт. — Джейк легко поднял ее на руки. — Похоже, вам надо в больницу.
— Мой муж, — выдохнула Элла. — Мне нужен Раф.
— Вам нужно срочно в больницу, — заговорила Уайн.
— Я найду вашего мужа и передам, — вызвался Джона. — Мы поедем сразу за вами. Обещаю.
— Сверкающие доспехи рыцаря вам к лицу, — Элла попыталась улыбнуться.
— Не скажу, что мне это нравится, но на подвиги меня так и тянет. — Джона взглянул на Джейка: — Отвезете ее?
— Какие вопросы! Уайн, оттаскивай мальчишек от десертов, и едем.
— Давай побудем еще? — Никки присела в комнате ожидания. — Не хочу уезжать, не узнав, что с Эллой все в порядке.
— Миссис Бомонт — сильная женщина. — Джона поправил каштановые волосы Никки и улыбнулся. — Пожалей лучше мистера Бомонта.
— А что он сказал, ты понял?
— Кроме «rаpido», ничего. У меня с испанским всегда было туго. — Он растерянно покачал головой. — Да, не хотел бы я быть на его месте.
— Джона, послушай… — Никки сплела пальцы.
— И вы тут? — появилась Уайн. Ее изумрудные глаза сверкали от волнения. — Тоже остались? В компанию возьмете?
— Конечно, — ответил Джона. — Чем больше народу, тем веселей.
— Джона!
— Для «чем больше» могу позвать детишек, — усмехнулась Уайн, — если вы справитесь с «тем веселей». Долго, интересно, Элла будет мучиться? Я пробыла с неделю в этом родильном боксе.
Джейк прильнул к одной из свободно открывающихся дверей между комнатой ожидания и коридором.
— Похоже, недолго. Сюда идет мистер Бомонт.
— Джона… — в голосе Никки были нотки отчаяния.
Вошел улыбающийся Раф.
— Я на секунду. Пришел сказать, что у Эллы родился мальчик. Закурить не предлагаю, боюсь, жена не одобрит, но вы не представляете, как искренне я вам благодарен и признателен.
— Джона…
— Мои поздравления, — Джона протянул руку. — Мы были рады помочь.
— Дорогой…
— Тогда в путь, — сказала Уайн. — Пора укладывать наших вояк в постель. Будьте добры, пожелайте Элле от нас самого хорошего.
Раф кивнул.
— А теперь простите, меня ждут жена и сынишка.
— Джона!!! — вскричала Никки. — Я беременна, черт тебя побери!
— Тетя, нельзя говорить «черт побери», — назидательно заметил Чик.
— Я знаю, прошу прощения. — Никки испуганно смотрела на Джону. — Я… я весь вечер пытаюсь тебе сказать. Но нам все время мешают.
— Ну, тогда нам точно пора, — сказала Уайн. Она быстро обняла и поцеловала Никки. — Следи за собой и держи меня в курсе.
Джона и Никки остались одни.
— Ты беременна? Ребенок? Уверена?
— В этом нет ничего сверхъестественно-го, — со слезами в голосе сказала Никки. — Как ты думаешь?
— Почему… ты не сказала раньше? Только сейчас? Наверняка ты знала давно.
— Смелости не хватало. Я думала… ты не хочешь ребенка.
— Не хочу?! — Джона закрыл глаза, а когда открыл их, они так страстно горели, что Никки не сдержала слез. Джона крепко обнял ее. — Прости меня, прости, если хоть на минуту тебе так показалось. Это неправда. Никки, я люблю тебя, а при мысли, что ты носишь моего ребенка… — Он взволнованно прижал ее к себе. — Это для меня самый лучший подарок.
— Даже лучше билета на Юбилейный бал? — поддразнила она.
— Ну, если чуть-чуть. — Джона погладил ее по голове и нежно поцеловал. — Потому что все это началось здесь. И здесь же продолжилось.
— Он такой красивый, — прошептала Элла, поглаживая малыша по щечке.
Раф склонился над ней.
— Для маленького красненького сморщенного человечка даже слишком.
— Раф!
— Шучу. Это самый красивый сын в моей жизни. Я имею в виду, первый. — Раф заправил локон ей за ухо. — Давно хочу тебе сказать, — (Элла кивнула, считая пальчики на ручках и ножках), — я люблю тебя, amada. Всем сердцем, всей душой.
— Что?! — Все цифры вылетели у Эллы из головы.
— Я люблю тебя. — Раф лукаво улыбнулся. — Удивительно, почему эти слова казались мне раньше такими трудными, а теперь так и хочется… Amada, ты плачешь? Тебе плохо? Позвать медсестру?
Элла покачала головой, утирая слезы, чтобы они не попали на малыша.
— Это от неожиданности. Раф, я тоже люблю тебя.
Он чмокнул ее в щеку.
— Оказывается, слышать эти слова не менее приятно, чем произносить.
— Такие выводы мне по душе. Знаешь, тебе придется многое наверстывать.
— Я наверстаю, обещаю.
— Мы должны позвонить родителям и Шейн и рассказать о ребенке. — Элла поняла, почему Раф вдруг сник. — Не тревожься. Если посчастливилось нам, посчастливится и Шейн. Она встретит свое счастье.
— Возможно, — Раф глубоко вздохнул, — возможно, она встретит его на следующем «Золушкином балу»?
— Как, как ты сказал?! — Элла не верила своим ушам. — Ты… — слезы опять показались у нее на глазах, отчего они стали похожи на расплавленное золото, — ты хочешь продолжить традицию?!
— Никуда не денешься. Деньги идут на доброе дело. Недавно я кое-что разузнал: за все годы, что твои родители дают балы, распался только один брак.
— Брак Шейн?
— Причем по большому счету его нельзя считать распавшимся, поскольку он был незаконным. — Раф вздохнул. — Давай попробуем, amada. И… не будем ждать еще пять лет.