Но раздевать спящего не пришлось: Холмсу удалось подобрать всю необходимую одежду в шкафу. Через некоторое время Андрея и Анатолия уже нельзя было отличить от настоящих англичан второй половины девятнадцатого века.
– Холмс, а может, нас не стоит брать с собой? – со слабой надеждой поинтересовался Ларин. – Ведь вы сами говорили, что у меня – акцент, а Дукалис вообще понимает через слово.
– Пустяки, – отмахнулся Холмс, – в Лондоне все говорят с акцентом. Понаехала всякая деревня – шотландцы, ирландцы, уэльсцы, индусы…
– Лимита то есть, по-вашему? – уточнил Ларин.
– При чем тут “ограниченный” [Игра слов: limited – англ. – ограниченный]? Едут без всяких запретов. Вырастут, работать не хотят и – в столицу. Боже, что скоро с английским языком будет? То букву “г” как русские рычат, то “h” на немецкий манер г'ыкают…
“Это по– нашему, по-киевски”, -хотел было заметить Ларин, но промолчал.
– А что касается мистера Дюка, то пусть все думают, что он – Уотсон, все равно у них физиономии похожи. Доктор, как известно, долгое время провел в Афганистане. Вот, скажем, там акцент и приобрел. Ну, в конце концов, на контузию спишем…
– Это как, “на контузию”? – заинтересовался Дукалис. – Не надо меня…
– Тихо, Толя, это понарошку, – перебил друга Ларин. – Я тебе потом все точно переведу…
Ситуацию спас раздавшийся в прихожей звонок, вскоре после которого на лестнице зашаркали шаги миссис Хадсон.
– Господин Холмс, вам письмо. И почему корреспонденцию все время таскают какие-то оборванцы?…
– Не волнуйтесь, дорогая миссис Хадсон, они же все равно не переступают порог дома, – миролюбиво заметил сыщик, разрывая конверт. – Ага, наконец-то! Вот для нас и первое дело. Надо думать, что скоро будет и кэб…
Действительно, вскоре под окнами зацокали копыта.
Миссис Хадсон проворно спустилась вниз.
– Ну вот, можно сразу и приступать, – обрадовался Холмс, – транспорт подан. Нужно поехать разобраться с одним весьма запутанным случаем. Мой знакомый инспектор Лейстрейд из Скотленд-Ярда еще вчера утром просил помочь.
Дукалис, выглянув в окно, увидел остановившийся внизу черный кэб и рядом с ним нетерпеливо прохаживающегося полисмена.
– Мистер Холмс, к вам пришли, – раздался из прихожей голосок миссис Хадсон.
– Да-да, мы уже спускаемся!…
Холмс вкратце рассказал друзьям суть дела. Оказывается, у одной весьма влиятельной персоны неожиданно пропала любимая собачка. Персона, имя которой сыщик не счел нужным называть, считает, что бедное животное похищено, дабы расстроенный владелец, занятый поисками, не смог участвовать в переговорах между английской короной и одной из европейских стран, отношения с которой были очень напряженными. Злодей, укравший собачку, рассчитал точно: ее хозяин будет безутешно рыдать, вместо того чтобы решать государственные вопросы.
– Следует найти хотя бы труп этой животины, – объяснил Холмс. – Когда ее судьба будет известна, наш клиент, хоть и будет скорбеть, но вернется к работе. Вы понимаете, господа, что открыто вмешиваться в дипломатические дела полиция не может. Единственное, на что они способны, – оказать помощь с транспортом. Ну, если, конечно, мне удастся найти какие-либо останки, тогда – другое дело. Да и то пресса все потом переврет, напишет что-нибудь вроде: “Половина тела собаки съедена дипломатом”, – а в следующем номере все опровергнет: “Половина тела собаки несъедена дипломатом” – или, хуже того: “Половина тела несобаки съедена”… В общем, никакой огласки. А сейчас мы отправимся к вероятному похитителю собачки. Он – завсегдатай некоего “Клуба поэтов”…
– Неужели во всем Лондоне не найти подходящего экземпляра мини колд дог [Вероятно: маленькой холодной собаки (с англ., мент.)]? – удивился Ларин.
– Нет, такого дога не найти днем с огнем. Порода больно редкая: Russian Yard [Не будучи большим специалистом в английских наименованиях пород собак, автор приблизительно перевел бы Рашен-Ярд, как “русская дворняга”, исходя из того, что “Yard” (англ, ) все-таки – двор].
– Хорошо, тогда внедрили бы туда “барабана”… – Андрей спохватился и заменил непонятный для англичанина термин на более привычный: – Я говорю – агента. Глядишь, он чем-нибудь и помог бы…
– Как вы думаете, кто самый лучший в мире резидент? Холмс. – Сыщик самодовольно улыбнулся. – У меня в клубе давно сидит свой человек. Кстати, записка пришла именно от него. Вот, взгляните.
Оперативники с удивлением вчитались в странного содержания строки:
– Вы видите, видите? – радовался Холмс. – Мой человек вышел на след пропажи! Надо немедленно ехать в клуб, чтобы разоблачить злодея.
– Андрюха, может, я ни хрена не смыслю в английском, но про собаку тут нет ни слова, – засомневался Дукалис.
– И правильно! – возрадовался великий сыщик, даже без перевода уловив сомнения гостя. – Ведь мой агент не мог написать открыто. Тут, главное – завуалировать суть, чтобы его не разоблачили. А по смыслу очень даже подходит: “Кто первым встретит – пусть сразу сообщит другому”. Вот мне и сообщили.