– Тяжелый, – посетовал давно не посещавший занятия по физподготовке капитан.
Первые двадцать шагов до выхода из парадного оперативники преодолели довольно легко, но в дверях начались проблемы. Труп никак не хотел пролезать в узкий проем, поэтому его пришлось пропихивать боком.
Казанова принимал тело с улицы, Соловец толкал изнутри парадного.
В какой– то момент капитан не удержал покойника, поскользнулся и очутился под навалившимися на него восемьюдесятью килограммами мертвого веса. Соловец продолжал активно толкать, не обращая внимания на неразборчивое мычание Казанцева, и в результате окончательно заклинил тело в дверях, а расставленные ноги только ухудшили ситуацию.
Капитан с трудом выбрался из-под торчащего под углом в тридцать градусов трупа и недовольно уставился на содеянное.
В проеме показалось раскрасневшееся лицо Соловца.
– Чего встал? Тяни!
– Куда тянуть? – Казанова дернул покойника за сведенную от трупного окоченения руку. – Не видишь – вошел, как родной. Надо вторую створку открывать… А защелка с твоей стороны.
– Сейчас. – Майор поковырял пальцами проржавевший стопор, достал штатный ПМ и зацепил мушкой металлическую полоску с дырочками.
Рывок – и вторая створка двери открылась.
Обретший свободу труп рухнул на тротуар, скользнул по наледи к краю дороги и уперся головой в основание фонарного столба.
– Опа! – В голову Казанцеву пришла светлая мысль. – А чо мы его под ручки вести будем? Давай по льду дотолкаем и все…
Соловец огляделся по сторонам и махнул рукой.
– Ладно. Только осторожно… Но на углу все-таки поднимем. А то перед Игоряном неудобно.
– Договорились.
До угла, откуда начиналась территория чужого райотдела, оперативники добирались минут пятнадцать.
Операция “переброска” завершилась немного не так, как рассчитывали Соловец с Казанцевым.
И все по вине неопытного Плахова, вопреки распоряжению старших по званию покинувшего определенный ему пост.
Он изрядно промерз на продуваемом всеми ветрами перекрестке и отошел на несколько шагов под защиту стены дома. Когда к нему под ноги приехал хладный труп, то от испуга Плахов инстинктивно нажал на спуск, направив дуло ракетницы на скользящую по льду темную массу, и ослепительный бело-розовый шар магниевого заряда взорвался рядом с грудью покойника.
Последствия выстрела из сорокамиллиметровой ракетницы на близком расстоянии ужасны.
Разбрасывающий искры сгусток из горящей смеси порошков магния и алюминия, окрашивающих пламя в розовый цвет, спалил труп.
Плахов решил, что убил случайного прохожего, поскользнувшегося в метре от него, и рухнул без сознания.
Вылетевшие из тумана Соловец с Казанцевым в недоумении остановились.
Они видели вспышку, слышали хлопок выстрела, но подумали, что их коллега таким образом салютует по поводу успешной доставки трупа на место переправы.
– Упс, – сказал Казанова, оглядывая открывшуюся взгляду сюрреалистическую картинку. – Теперь это труп соседнего района. Все?
– Все, – Соловец отряхнул руки и повеселел. – Берем Игоряна и деру…
Гадюка выходит на охоту
– А зачем нам отель “Нортумберленд”? – поинтересовался Холмс у Андрея, настаивавшего на немедленной поездке в это заведение. – Мисс Глюк, как я понимаю, была нужна, только чтобы приготовить нам ужин.
– Но ужин нам так и не подали, – заикнулся Ларин.
– Это их проблемы, – парировал Холмс.
– Но мисс Глюк уехала в “Нортумберленд”.
– Это ее проблемы.
– Но она уехала с человеком Мориарти.
– Это его проблемы… Сам ее нашел, пусть сам от нее и избавляется. И, дорогой Энди, запомните: если леди выходит из экипажа – лошадям легче везти его в гору [Дословный перевод с английского русского аналога поговорки “Баба с возу – кобыле легче”].
Британское спокойствие великого сыщика вывело Ларина из себя, и Андрей заявил, что если Холмс не желает ехать в нужный отель, то оперативники это сделают сами. Раз с мисс Глюк находится человек Мориарти, значит, и сам лидер “девонширских” где-то неподалеку. Холмс ответил, что быстро только кошки плодятся. Сейчас же следует как минимум пообедать.
Сэр Лерсон, услышав знакомое слово “кошка”, навострил уши и как-то подозрительно облизнулся.
Доктор Уотсон, бывший по обыкновению слегка навеселе, поддержал своего кумира.
– Йес, – сказал он. – Война – войной, а обед – вовремя.
– Не спорь, Андрюха, – вздохнул Дукалис, – мы-то можем потерпеть, а песика кормить надо вовремя.
– Лучше бы его почаще выпускали на рынок охотиться, – махнул рукой Ларин. – Ладно, поехали.
Сэр Лерсон обиженно чихнул в сторону Ларина, затем благодарно вытер слюни о брючину Дукалиса и поспешил поскорее забраться в кэб. Следом двинулись и остальные участники… хм… прогулки.
Утро в РУВД началось с грандиозного разноса, устроенного подполковником Петренко начальнику “убойного” отдела майору Соловцу.
Раздражение Николая Александровича было вполне объяснимым.
Во– первых, вышедшие “перекусить” накануне днем Ларин, Дукалис и Рогов так и не вернулись ни на службу, ни вечером домой.
По крайней мере, Рогов точно не явился в лоно семьи, по поводу чего Мухомору уже звонил Васин тесть и ругался.