Когда-то Семен Федорович очень любил читать, а теперь не брал в руки книг: потому что читать надо было дома. Вечерами он просматривал в конторе газеты и с ненавистью смотрел на ходики, которые приближали время встречи с ненавистной супругой.
В районе укрупнили колхозы, но Коляду даже не предлагали на пост председателя. Одно время он работал заготовщиком в райпотребсоюзе, а позже — бригадиром. Когда же колхоз опять разукрупнили, Семена Федоровича по старой памяти избрали председателем. Он развернулся, и о нем, как и когда-то, заговорила область: в Сосенке построили наилучшие, показательные помещения ферм.
Очередная реорганизация опять переместила Коляду на место бригадира сосенской бригады. А когда начались разговоры о новой реорганизации, то Семен Федорович уже не сидел сложа руки. Он ездил в райком, горячо доказывал необходимость создания в Сосенке отдельного колхоза… И доказал. И был избран его председателем.
Свои обещания, провозглашенные на собрании и записанные в протокол, Семен Федорович, к сожалению, не выполнил. Колхоз крепко засел где-то на середине районных сводок, и никакая сила не могла его оттуда вытянуть. Не потому, что этого не желал Семен Коляда, — он делал все, как и раньше: на рассвете появлялся на фермах, на полях, выполнял все планы, а если начальство нажимало, то сдавал все до зернышка, а потом хлопал глазами перед колхозниками, обещая выдать на трудодни кукурузу и гречиху. В этом году урожай был лучше, и Коляда чувствовал себя увереннее. Люди получили хлеб и деньги, немного, но значительно больше, чем в прошлый год.
Но Семена Федоровича очень беспокоило то, что он заметно терял авторитет у начальства. В районе, кажется, махнули на него рукой: он уже забыл, когда сидел в президиуме или читал о себе доброе слово в газете. Почти физически чувствовал, что люди не любят его и даже презирают. Дожить до того, что Нечипор Сноп, которого он когда-то называл родным братом, выступил против него на собрании и недавно, когда Нечипору вручили два ордена, чуть ли не выгнал его из хаты!
Однажды в таком же преплохом настроении Коляда зашел к Меланке. Он приходил к ней и раньше, когда приезжал кто-нибудь из района. В таких случаях Меланке заранее выписывали продукты, и она готовила обеды и ужины. В ее хате ночевали всевозможные представители. Вначале по селу ползли сплетни о Меланке и ее постояльцах, а потом молодицы привыкли и замолчали, потому что Меланка вела себя пристойно, а наговорить на человека можно всякое. Меланка, говоря правду, удивилась, увидев Коляду одного, без представителя. Он снял пиджак, помыл руки и сел за стол:
— Может, поужинаем?
— Прошу, Семен Федорович. — Меланка проворно поставила на стол бутылку и кинулась к печи.
Коляда следил за ее расторопными движениями и думал, что Меланка еще дьявольски исправная молодайка. Против обыкновения Семен Федорович сегодня пил много. Делался все мрачнее и мрачнее… А потом, положив голову на руки, долго плакал. Меланка уговаривала его, успокаивала, спрашивала, в чем дело, но Коляда не сказал ей ни слова. Молча встал из-за стола, вытер рукавом глаза, посмотрел с немым ожиданием и укором на Меланку и ушел.
А недавно он встретил в поле Стешу. Увидел ее — стройную и гибкую, какую-то по-особенному светлую в солнечном сиянии и упругом дыхании ветра. Какое лицо, какие глаза, губы, какое очарование чистой юности! Как же раньше не замечал он этой удивительной пастушки?.. С того времени и думал о ней. Стеша была для него не просто привлекательной девушкой. Она была его мечтой. Нет, не нынешней, а мечтой юности. Да, да, это о такой девушке он мечтал, когда ходил в школу, когда учился в институте… Разве не такой представлял он свою любовь, когда мерз в окопах? Проходит жизнь, а он еще никого не любил… Прожить и умереть, не узнав любви…
7
Прошла еще неделя. Платон жил все эти дни в сомнениях и тревогах. О том, чтобы продолжать учебу, не могло быть и речи. Надо устраиваться на другую работу, так как зимой на станции технического обслуживания ничего не заработаешь. В таксомоторном парке вакансий не было! Знакомые шоферы пообещали устроить его на автофургон «Хлеб». Надо только подождать и приготовить магарыч.
На автофургоне хорошо, размышлял Платон. Можно работать в ночную смену, а днем посещать лекции, хотя он переведется на заочное отделение.
Платон неутомимо искал квартиру: он был уверен, что ему удастся убедить Галину и забрать ее вместе с Васьком к себе. Целыми днями он ездил по городу в поисках комнаты, но тщетно: если вам лично — будьте любезны, отдельная комната с телефоном… А как только узнавали, что с детьми, и слышать не хотели. Уже совсем потерял надежду, но однажды вечером появился радостный Ерофей Пименович и сообщил, что знакомая дворничиха на Печерске согласилась сдать маленькую комнатку. Поехали туда и обо всем договорились, а еще через день Платону позвонили шоферы и сказали, что он может принимать автофургон, правда, не «Хлеб», а «Ремонт мебели на дому».