8
Накануне Октябрьских праздников Наташу выписали из клиники. С ее возвращением в квартире Нарбутовых все ожило. В столовой и в Наташиной комнате появилось много цветов. На стене в передней висел огромный лист бумаги с семейными афоризмами:
«Не трать денег, которых у тебя нет!»
«Ешь картошку, пока молодая!»
«Идешь на службу — проверь, есть ли в ранце маршальский жезл».
«Хоть ты и полковник, но утром вставай на правую ногу».
«Не думай, что звезды на погонах ты достал с неба».
«Придя с работы, оставляй свои чины в коридоре».
Все, как и раньше, только Наташа стала другой. Мать заметила это.
— Платон дважды приходил, — сказала она между прочим и вздохнула, увидев, как вспыхнули у дочери щеки. Рассказала Наташе, что у Платона умерла мать, что он перевелся на заочное отделение академии и забрал к себе братишку…
Наталке стало стыдно, что она не написала ни одного письма Платону, не поддержала его в трудный час. Ольга Аркадьевна не могла сказать ей, где он теперь живет, и Наташа обратилась к отцу:
— Будь другом, батя…
— Буду. — Михаил Константинович нежно привлек к себе дочку.
— Разыщи Платона.
— Есть!
Но это еще ничего не значит, если полковник сказал «есть»: не так просто разыскать в городе человека, который не имеет своей квартиры. Справочное бюро написало, что Платон Андреевич Гайворон проживает в общежитии сельскохозяйственной академии, милиция подтвердила это, а студенты сказали Нарбутову, что Платон еще в сентябре выехал из общежития… Если бы на глаза полковнику попался Ерофей Пименович, то он сразу же отвез бы его к Платону, но в то время, когда Нарбутов ходил по коридорам общежития, комендант Кашкин сидел с тетей Дусей и попивал чаек.
Ерофею Пименовичу, пока он дожидался Платона, пришлось выпить стаканов шесть чаю и выслушать многострадальную биографию Дуси до момента, когда:
— Увидела я его: будто ничего себе мужчина, за словом в карман не полезет. Правда, перекошенный трохи на войне, но все формы есть… И пошла я за него. А он припадочным оказался. Как выпьет, так и трясет…
Кто-то постучал в дверь. Тетя Дуся, недовольная, что прервали ее на таком драматическом месте, пошла открывать. В комнату вошла высокая чернобровая девушка с раскосыми глазами, в скромненьком синем пальто и с кошелкой в руках.
— Добрый день вам. Тут живет Платон Гайворон?
— У нас, у нас, заходи, — пригласила Дуся.
— Я так и знала. Петушка на ваших дверях увидела…
— Это Васько их рисует, уже на каждом балконе дети их поприбивали. Раздевайся да рассказывай, кто ты есть.
— Я Стеша из Сосенки. — Она достала из кошелки узелок. — Это Галя, сестра их, передала. Тут вот сало, а это сыр, а это яйца, лук, чеснок…
— А ты что ж, на базар приехала? — полюбопытствовала тетя Дуся.
— Нет, чего б это я на этих ваших базарах толкалась! — Стеша сняла пальто, и тетя Дуся тут же подморгнула Кашкину: смотри, мол, какая красавица.
А Стеша не торопясь стала рассказывать:
— Меня на совещание вызвали. Всех молодых доярок комсомол собрал… Я уже два дня здесь. Не приходила потому, что не было времени. Как соберемся утром, то говорим до самого обеда, а после обеда опять говорим… А по вечерам нам концерты давали и кино показывали. Сегодня все закончилось, а я еще на день осталась: одно дело имею… Платон скоро придет?
— Не знаю, как там у него с работой…
— Тогда передайте, чтоб ждал, а я пойду… Скажите, Стешка Чугай приехала, — и надела пальто.
Во дворе Стеша долго рассматривала почти на всех балконах размалеванных Васьком петушков.
…Так вот он, этот таинственный мир… Длиннющий забор, серая будка и большие железные ворота.
Возле дверей сидел высокий злющий мужчина в синем френче.
— Тебе куда? — остановил он Стешу.
— Сюда…
— Массовки не будут набирать.
— Как хотят, — пожала плечами Стеша, — мне надо к какому-нибудь начальнику.
— Что, сценарий написала?
— Ничего я не написала. Вы пропустите меня к начальнику.
Синий френч куда-то звонил, и наконец Стеше выписали пропуск.
Она зашла в вертящуюся дверь, которая пропускала только по одному человеку, и оказалась у раздевалки. Стеша отдала пальто и пошла на второй этаж, а там коридором, коридором… Людей было много; одни о чем-то громко разговаривали, другие ругались, чуть не хватая друг друга за грудки. Звонили телефоны, сновали накрашенные девчата в штанах, с сигаретами в зубах. Потом Стеша увидела солдат с автоматами, мужиков в широких полотняных сорочках.