Боспорские крепости на Фанталовском полуострове: 1 — схема расположения крепостей; 2 — Каменная батарейка, план; 3 — Батарейка I, план сохранившихся остатков; 5 — Патрей, план крепости. По Ю.М. Десятчикову
К югу от Фанагории существовал еще один административный округ Боспорского государства. Им, как свидетельствует надпись времени правления Тейрана (275/276-278/279 гг.), руководил хилиарх, который одновременно был и начальником аспургиан. Если исходить из сообщения Страбона, что аспургиане жили на территории в 500 стадий между Фанагорией и Горгиппией, то Фанталовский полуостров или Остров в этот округ не входил, а подчинялся непосредственно царю. Контроль за Фанагорией, получившей после восстания против Митридата VI Евпатора автономию и городское самоуправление, скорее всего осуществлялся представителем центральной власти, который по аналогии с Танаисом мог называться пресбивтом царя. На юго-восточных границах Боспорского государства, по всей вероятности, находился еще один административный округ с центром в Горгиппии. Во главе его стоял специальный наместник царя.
Мраморная посвятительная плита Трифона, сына Андромена, с рельефным изображением всадника. Танаис. II-III вв. н. э.
Таким образом, строительство системы крепостей в Восточном Крыму и на Фанталовском полуострове, которое окончательно завершилось при Асандре, с одной стороны, способствовало укреплению вооруженных сил царства, а с другой — было источником пополнения государственного бюджета. Возникновение военно-хозяйственных поселений на Боспоре, которые в количественном отношении преобладают над иными типами памятников, вероятно, следует рассматривать в качестве решающего фактора стабилизации социально-экономического и политического положения государства в период правления Асандра. Именно регулярные поступления в казну позволили возвести в Пантикапее мощную цитадель, строительство которой связывается с его деятельностью в 40-х гг. I в. до н. э.
Определенным земельным фондом владела какая-то часть жителей боспорских городов, но пока применительно к первым векам об этом с уверенностью говорить нельзя. Вероятно, в это время весь земельный фонд на территории Боспорского царства находился в собственности царя, и население большинства греческих центров, занимавшееся производством сельскохозяйственной продукции, за пользование своими участками должно было выплачивать определенный форос в государственную казну.
В почетных надписях из Агриппии (Фанагории) конца I в. до н. э. и первой половины II в. н. э. упоминаются Совет и Народ агриппийцев. В Горгиппии также функционировали органы городского самоуправления. Определенная гражданская организация существовала и в Пантикапее. Особый статус в составе Боспора имела Феодосия, где находился наместник царя, а также Танаис, контроль за которым осуществлялся специально назначенным пресбивтом. Крупные города Боспорского царства, а возможно, и некоторые другие обладали правами автономии, но контроль за деятельностью их гражданских общин осуществлялся специальными представителями царской администрации. Таким городам, расположенным на царской земле, в частности Горгиппии, верховной властью была дарована автономия и самоуправление. Видимо, в этих юридических рамках членам гражданских общин царем было предоставлено право владеть в округе городов землей, хотя ее верховным собственником по-прежнему оставался царь. При Аспурге горгиппийцы были освобождены от уплаты поземельной подати пропорционально урожаю, что свидетельствует об укреплении городской казны, куда, очевидно, вносилась плата за пользование землей. В ряде случаев гражданским организациям предоставлялись и другие финансовые льготы. Судя по наличию в Танаисе должности просодика, в боспорских городах, наряду с царскими фискальными чиновниками, существовали специальные выборные должностные лица, не связанные с царской администрацией, которые ведали финансами городов.
Особый интерес представляет надпись 151 г. н. э., в которой сказано, что боспорский царь Тиберий Юлий Реметалк передал богине в Фианнеях ранее принадлежавшие ей земли с обрабатывавшими ее пелатами. Это, с одной стороны, свидетельствует о наличии на Боспоре, видимо, в его азиатской части, храмового землевладения, а с другой — позволяет говорить о системе эксплуатации сельского населения на храмовых землях. Пелатов, упомянутых в этой надписи, следует рассматривать в качестве арендаторов земли, которая, судя по «Афинской политии» Аристотеля, передавалась им на условиях выплаты шестой части урожая храму. Но это не были свободные арендаторы. В данном случае пелаты были прикреплены к земле. Поэтому есть все основания рассматривать эту категорию сельского населения как крепостных, которые обрабатывали землю, принадлежавшую храму, и выплачивали ему в качестве ренты-налога, видимо, часть урожая.