Гастингс, все еще держа детей на руках, пошел во внутренние покои. Барвель и капитан ждали в передней довольно долго. До них доносились ликующие голоса детей и веселый смех губернатора, звучавший почти так же ясно, как свежие детские голоса. Наконец все стихло. Детей увели в их комнаты, но у дверей они еще остановились и посылали воздушные поцелуи. Гастингс вышел сам на порог, чтобы позвать своих доверенных. Маргарита тоже удалилась. Марианна сидела на диване и не могла оторвать любящих глаз от так долго отсутствовавшего мужа.
В выражении лица Гастингса не осталось и следа той наивной, детской радости, с которой он приветствовал своих домашних; взгляд его стал суров и повелителен. Как всегда, выпрямившись во весь рост, стоял он с королевской осанкой, перед которой гордые князья Индии преклоняли колени.
— Я получил ваше донесение, капитан Синдгэм, — уведомил он, — и еще раз благодарю вас за всю заботу и бдительность, с которыми в мое отсутствие вы исполняли службу. Вы приказали арестовать лорда Торнтона?
— Я сам его задержал! — уточнил капитан. — Я не мог никому поручить такого важного дела. Майор Смис колебался, и, явись в такую минуту, когда я арестовывал лорда, новый Клэверинг, я не поручусь за то, что майор не передал бы ему ключей крепости.
— Я прошу вас, капитан, — продолжал Гастингс, — сейчас же от моего имени отобрать у майора командование фортом и передать его тому офицеру, которого вы по своему убеждению считаете самым надежным и самым способным. А майору вы скажете, что я его увольняю от тяжелой и ответственной должности, которую он так долго нес, назначая его в Мадрас с увеличением содержания.
Капитан поклонился.
— Что касается ареста лорда, — поморщился губернатор, — вы поступили вполне правильно и согласно данным вам инструкциям, но я забыл исключить из них лорда…
— Исключить лорда Торнтона? — спросил капитан.
— А может быть, и хорошо, что я этого не сделал, — прибавил Гастингс. — Пожалуй, и полезно ему лично убедиться, каковы будут последствия, если вдруг пожелают воевать против меня, и насколько сильна в моих руках власть. Но мы не смеем более задерживать его. Он почувствовал, что значит оказаться моим врагом, и, пожалуй, такой казус расположит его к дружбе со мной. Я сейчас сам отправлюсь и объявлю лорду о его освобождении.
— О его освобождении! — воскликнул капитан с упреком и почти с угрозой. — Лорда вы освободите, а меня… предадите?
Гастингс выпрямился.
— Разве я предаю друзей? Вы, капитан, не должны так думать! Проводите меня, и вы убедитесь!
Не ожидая ответа, он быстро пошел вперед. Капитан и мистер Барвель последовали за ним. Стража у помещения лорда взяла на караул и дала дорогу, узнав губернатора. Гастингс вошел с губернатором.
Лорд Торнтон сидел у своего письменного стола. При звуке открываемой двери он вскочил и радостно вскрикнул от удивления, узнав губернатора.
— Какое счастье, что вы опять здесь, дорогой мой сэр! — обрадовался он, пожимая руки губернатору. — Я должен вам пожаловаться на неслыханное нарушение гостеприимства и английского закона.
— Я очень сожалею о случившемся, — произнес Гастингс вежливо, — и пришел вам сказать, что арест снят и вы свободны.
— Наконец-то закон торжествует! — воскликнул лорд. — Всякий англичанин свободен, пока судебный приговор не присудил его к заключению, но я требую удовлетворения в обиде, нанесенной мне. Капитан провинился в грубом нарушении закона, и его следует наказать.
Гастингс твердо предупредил:
— Это ошибка, лорд Чарльз, что английский закон, на который вы ссылаетесь, действителен здесь. В Индии действительны только индусские законы и индийский верховный судья сэр Элия Импей.
— Но я не индус, — воскликнул лорд — а англичанин всюду состоит под покровительством закона!
— Но не здесь, лорд Чарльз! — возразил Гастингс. — Кто вступает в пределы колонии, подлежит законам и предписаниям, по которым я управляю и за которые я отвечаю, и сэр Элия Импей один только разрешает спорные случаи именем короля.
— Значит, здесь действительно господствует, как говорят в Англии, азиатский деспотизм? — спросил лорд. — Вы отказываете в удовлетворении за нанесенную мне обиду?
Гастингс, против обыкновения, остался спокойным и вежливым при угрожающем вопросе лорда.
— Ваше удовлетворение, лорд Чарльз, — объяснил он, — вы найдете в том, что как только я приехал, то сейчас же с дороги я пришел к вам, чтобы возвратить вам свободу.