Люди доверились попу, а он две повозки круп утаил от них. Беженцы умирали с голоду — Селецкий же краденой крупой откармливал своих свиней.
После рассказа отца я ещё больше возненавидел Селецкого. Но мне не раз поручали ходить к нему и приглашать на урок «закона божьего». Я эти уроки пропускал. Однажды со мной убежал и Фаня Чаплинский. Мы побродили в поле, спустились в овраг. Стояла тёплая, солнечная погода, вокруг щебетали птицы, воздух был напоен ароматом цветов.
Словно громадный сказочный краб, овраг своими разветвлениями расходился в разные стороны. То тут, то там стояли островки с откосными стенами. Мы взобрались на один из них.
— Нехорошо поступили мы, Коля, — сказал вдруг Фаня. — Провинились сразу перед батюшкой, родителями и школой.
Внизу послышались чьи-то голоса.
— Попались! Нас ищут. Теперь влетит, — припав к траве, шептал Фаня. — И зачем я тебя послушался, глупый!
Из глубины оврага донеслась польская речь. Мы увидели троих полицейских. Они вели человека в штатском, который тащил на плечах какую-то ношу.
— Михаила Пониманского поймали! — возбуждённо вскрикнул Фанька, забыв о том, что мы прячемся.
В глубине отрога, у глиняной стены, полицейские остановились, Михаил осторожно опустил ношу на землю.
— Наверное, поймали с водкой! — не унимался Фаня. Пониманский и полицейские о чём-то спорили.
— Не меньше тысячи злотых!
— Нет, панове, не могу. Пятьсот дам. У меня больше нет.
Один из полицейских приблизился к Михаилу, снял его шапку, перевернул колпаком вниз и положил ему на голову. Приказал:
— Сиди, не двигайся, а то вместо шапки тебе в голову влеплю.
Все отошли от Михаила метров на десять, и полицейский два раза выстрелил по шапке.
— Если его убьют, то только мы будем свидетелями, — твердил Фаня.
Какая сумма денег спасла Пониманского, мы не расслышали. Но после «упражнений» в стрельбе полицейские спрятали в кусты ношу и вместе с Михаилом удалились. Тогда мы бесшумно спустились по тропинке и вытянули из кустов ящик с бутылками, разрыли неподалёку лисью нору, втолкнули туда ящик и прикрыли ветками. Быстро возвратились на прежнее место и залегли.
Через час появились полицейские, уже без Михаила. Разделив между собой злотые, они подошли к месту, где оставили самогонку. После бесплодных поисков, обозлённые, так ни с чем и ушли.
Вечером я и Фаня встретили Пониманского, проводили к лисьей норе и, к его большому удивлению, вытащили оттуда ящик.
Пониманский поблагодарил нас и дал каждому по одному злотому.
ПОХОРОНЫ В… ДОЛГ
С каждым годом жизнь нашей семьи становилась всё тяжелее и тяжелее. Не выдержала испытаний сестра матери — Наталья. Она умерла с голоду.
Отец занял несколько злотых, купил досок и заказал гроб. Но где достать денег, чтобы уплатить священнику?
— Ты, Володя, попроси его, пусть отслужит молебен в долг, — советовала мама.
— Разве его упросишь? С меня он втридорога сдерёт!
Отец взял у соседей лошадей, гроб с покойницей положили на сани и привезли на кладбище. Словно из-под земли вынырнул дьячок.
— Когда умерла? — пропищал.
— Позавчера.
— Добро. Везите в церковь! — и засеменил по дороге. Распахнулась массивная церковная дверь. Гроб установили посередине церкви.
Отец отправился за священником. Тот принял его не сразу. Пришлось терпеливо ждать. Но вот, наконец, божий слуга появился в кухне, где в углу на табурете сидел отец.
Узнав, зачем он пришёл к нему, потребовал большую сумму.
Отец пожаловался, мол, дома сидят голодные дети, а за душой ни гроша и просил смилостивиться, похоронить покойницу в долг. Но Селецкий и слушать не хотел — он требовал наличными.
Опечаленный отец возвратился в церковь. Он долго смотрел на усопшую, перевёл взгляд на иконы, как бы ища сочувствия у апостолов, и со скорбью произнёс:
— Да, кто без денег — тот и не человек!…
Мать с горя разрыдалась. Отец её успокаивал:
— Не плачь, Марфа, все равно священник похоронит, гроб не заберу, оставлю в церкви…
И действительно, на следующий день, не дождавшись отца с деньгами, Селецкий прислал за ним пономаря. Сестра матери была похоронена в долг.
Весной отец рассчитался со священником.
СТОЙКА НА ВЕРШИНЕ ДЕРЕВА
…На самых плодородных землях Волыни правительство Пилсудского поселяло бывших офицеров польской армии, воевавших против молодой Советской России. Эти земли отдавались им бесплатно «в вечное пользование». Для укрепления хозяйств безвозмездно выделяли денежные ссуды.