Выбрать главу

— Кого не губить? — с удивлённым видом спросил я.

— Сын должен сегодня или завтра приехать, значит, вы знаете об этом! Молю вас, пощадите его!…

— Пока выполняйте указания, потом разберёмся.

Мы с Киселевым выбрали место для засады во дворе, а сами устроились на балконе, откуда следили за подступами к поместью.

Солнце клонилось к закату, а ожидаемые гости не появлялись. Как быть? Приедут ли они ночью? А может, завтра?

Неожиданно со стороны села Матиевки донеслись винтовочные выстрелы. Наш авангард — Пихур с товарищами находились немного ближе, значит, стреляли нe они. Спустя час мы заметили: из Пустомытовского леса по тропе мчались четыре велосипедиста. В бинокль я отчётливо увидел полицейскую форму на них.

— Давайте вниз, едут! — и уже на лестнице предупредил Киселева и Жоржа: — Без моего сигнала не стрелять!

— Ясно!

— Надо взять живьём!

Полицейские подъехали к поместью. Передний поднял над головой винтовку с прикреплённым к стволу белым флагом. Присмотрелись внимательнее и — о чудо! — в полицейских узнали Пихура, Воробьева, Кармолина и Ростислава.

Произошло вот что. Бойцы Пихура из засады увидели бежавшую девушку. Остановили её. Она рассказала, что в Матиевку прибыли полицейские во главе с гитлеровцем.

Варвары угоняют молодёжь на роботу в Германию. «Я убежала, по мне открыли стрельбу…»

— А куда теперь? — посочувствовали девушке.

— На хутор, к тёте.

— Тогда беги, не бойся, мы их тут задержим. Девушка помчалась дальше.

Партизаны решили выручить беззащитную молодёжь. Ворвались в село, разоружили оторопевших полицейских. Гитлеровец ожесточённо отстреливался из автомата и скрылся. Полицейских доставили в партизанский лагерь и передали под охрану Владимира Степановича, а сами надели их форму и на велосипедах, отобранных у предателей, приехали к нам.

— Молодцы! — поблагодарили мы Пихура и его боевых друзей.

— Но о главном я забыл сказать, — ухмыльнулся Пихур. — Преследуя немецкого унтера, мы увидели на Пустомытовской дороге мотоциклиста. Заметив нас, он быстро развернулся и скрылся.

Никого это не огорчило. Вместо одного предателя захватили четырёх, да ещё взяли трофеи: винтовки, велосипеды, полицейскую форму и документы.

Поужинав у помещика, партизаны покинули хутор.

Отец и Алексей Глинко сидели у костра, готовили ужин. Пленных полицаев охранял Ростислав.

— Плачут, окаянные, как малые дети, — сердился отец. — Клянутся, мол, давно поняли свою ошибку, но бросить полицейскую службу боялись, иначе пострадали бы их семьи. А теперь представилась возможность искупить вину. Так что, отпустим? Думаю, можно.

— Ты что, отец? — удивился я. — Надо их уничтожить!

— Не горячись, Николай, — возразил отец. — Не время сводить счёты с такими. Не забывай, партизаны представляют на оккупированной территории Советскую власть. И если этих отпустим, уверен: не только по району, а и по области пройдёт слух, что советские партизаны — люди гуманные. Вот тебе и политика получится.

— Может, и оружие им вернуть? — с иронией спросил я.

— Нет, конечно, — улыбнулся отец. — Отпустим их как мать родила, пусть народ посмеётся.

На другой день мы отвели раздетых шуцманов в Матиевку и там отпустили.

ДИРЕКТОР ОТКРЫВАЕТ СЕЙФ

Перекочевав на новую базу, налаживали связь с доверенными людьми, усилили разведку. В первую очередь интересовались сведениями о намечаемых акциях межиричского и сосновского гестапо.

Я и Николай Бондарчук облачились в форму полицейских и на велосипедах поехали в район Хмелевского лесопильного завода. Спустились по склону, спрятали в кустарнике велосипеды и направились к проходной. От охранника узнали, что завод временно остановлен на ремонт.

— Осмотрим территорию, — позвал я Бондарчука.

На заводском дворе громоздились аккуратно сложенные штабеля лесоматериалов, предназначенных для военных целей вермахта — строительства мостов, железных дорог, складов, бараков и прочих объектов.

— Эй, господа! — вдруг окликнули нас.

Обернувшись, мы увидели высокого мужчину. Он рассматривал неизвестных, видимо, пытался определить, кто мы и откуда. Мы удовлетворили его любопытство и назвались представителями областной шуцполиции… Потом спросили, кто он?