Магичка спешилась и, перекинув поводья коня Монметону, без колебаний шагнула на обочину.
— Поосторожнее там, — с беспокойством попросил Хельстайн, но Ларри только отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Ловко перепрыгивая с кочки на кочку, она добралась до камня и, обойдя его вокруг, крикнула:
— Кому интересно, можете подойти — он безопасен. Просто путевая веха, к тому же почти выдохшаяся. Лис, для тебя особо настоятельное приглашение. Не пожалеешь, честное слово.
— Тьфу, — разочарованно протянул Дьюин, когда, привязав коней к стволам молоденьких осин, они сгрудились вокруг находки. — Я‑то думал, ты клад отыскала…
— А это, по–вашему, разве не клад? — возмущенно спросил Монметон.
— Ну, покладен‑то он основательно, с этим не поспоришь, — не стал возражать наемник. — Так покладен, что ни в карман не положишь, ни на лошадь не навьючишь.
Напоминающий гладкостью и стеклянным блеском обсидиан камень некогда представлял собой установленную вертикально четырехгранную стелу высотой в два человеческих роста, однако, даже теперь, поваленная и наполовину погрузившаяся в сырую, податливую землю, она еще сохраняла часть своего былого величия. Под полированной, без единой щербинки, поверхностью, в дымчатой глубине чудилось некое движение сродни бьющемуся на ветру пламени. Огненно–рыжие узоры, покрывающие стелу упорядоченными рядами, казалось, не были нанесены на нее при помощи доступных человеку способов обработки материала, а выступали из недр камня. В узорах преобладал растительный орнамент, среди которого в свою очередь наиболее часто встречалось искусное изображение огромного плодоносящего дерева.
— Прелестно, — восхищенно сказал Хельстайн, делая торопливые зарисовки орнамента стелы. — Ну, что, Ларри, ты все еще сомневаешься в том, что мы выбрали верное место для поисков?
— Во всяком случае, что‑то тут раньше было, — ответила магичка. — Не знаю, малый народец создавал эту веху или большой, но структура наложенного заклятия полностью архаична, да и комбинация нитей далека от классической, так что вряд ли ее авторство можно приписать нашим магам. Что ж, если так пойдет и дальше, возможно, я даже не пожалею, что вняла уговорам и поехала с тобой. Посмотрим.
***
Впрочем, в этот день, вплоть до самого вечера, смотреть было не на что. Ни следов предыдущего отряда, ни других, помимо первой вехи, магических артефактов, ни признаков присутствия поблизости вообще хоть каких‑либо живых существ замечено не было. Тропа буквально излучала безмятежность, в которую так навязчиво хотелось верить, что в итоге даже у Монметона возникло устойчивое ожидание готовящейся ловушки. Не удивительно, что, когда завечерело, предложение Ларри встать ночлегом в стороне — где‑нибудь в лесу, а не на дороге, было единогласно поддержано, однако найти хоть один сухой клочок земли, чтобы реализовать его, так и не получилось.
— Как нарочно кто подгадывал, — раздраженно сказал Дьюин, пытаясь оттереть пуком сорванной травы рыжую болотную грязь с сапог, когда, сдавшись, они выбрались из топей обратно на тракт. — Воды нормальной нет. Дров считай что тоже. Ну что, попытаемся вернуться, или здесь встанем?
— Обидно будет терять пройденный путь, — отозвался Хельстайн. — Думаю, есть смысл все же попробовать переночевать на достигнутом рубеже. Запаса воды нам хватит, да и что‑нибудь из сушняка, думаю, отыщется.
— Только искать надо сразу побольше, — заметила Ларри. — Можете считать, что у меня паранойя, но сторожевой костер будет здесь не роскошью, а необходимостью.
— Это не паранойя, — успокоил ее Хельстайн. — Это вполне рациональное предложение. Думаю, никто не будет против него возражать.
Никто и не стал. Несколько позже, когда уже окончательно стемнело, и они сидели вокруг окруженного созданным Ларри защитным кольцом костра, дожидаясь, когда в отставленном котелке допреет ячменная каша с солониной, по тракту пронесся ураганный порыв ледяного ветра. Вихрь, как бы доказывая свою не магическую природу, легко прошел сквозь охранный барьер и разметал костер, взметнув в воздух облако золы. Отчаянный кашель смешался с не менее отчаянной руганью, пока люди пытались протереть слезящиеся глаза. В то время как отфыркивающийся Гарт все еще сыпал красочными эпитетами, не пойми к кому относящимися, Дьюин, вскочив на ноги и выхватив меч, присоединился к Ларри, Хельстайну и Монметону, пытающимся хоть что‑то рассмотреть в темном тоннеле, в который к тому моменту уже превратился тракт.
— Это ведь оттуда прикатилось, верно? — наемник ткнул клинком в ту сторону, куда им предстояло завтра направиться.