И, подбежав к кому-либо из взрослых, придавая своим словам возможную серьезность, спрашивают:
— Скажите, пожалуйста, это черное море или белое?
По три в ряд стоят шесть светлых и очень удобных домов-палаток.
„Наконец-то я в Крыму! А сколько времени я этого ждал. Нахожусь в Артеке, в пионерском лагере.
Что за место! Море! Горы, тонущие в облаках! Южная растительность!
Лагерь превзошел все мои предположения. Он оказался лучше, чем я ожидал.
Живет в лагере двести человек мальчиков и девочек. Лагерь находится на самом берегу моря По берегу тянется аллея из кипарисов и туй, обставленная скамейками. За аллеей на ровной площадке стоят шесть светлых и очень удобных домов-палаток, только что выстроенных. Стоят они по три в ряд. В каждой палатке живет по 35 пионеров, а с вожатым 36 человек. Для каждого пионера имеется отдельная кровать, с двумя простынями, тюфяком, теплым одеялом, и подушка. Отдельная кружка, мыло, зубная щетка, зубной порошок, полотенце и рукавичка для обтирания".
Такие строки записаны в дневнике почти у каждого пионера. В этих строках, в этих простых детских словах вложено столько радости, удовлетворения, любви к своему Артеку, к своему санаторию-лагерю!
В лагере все предусмотрено. В нем отведено время не только для принятия оздоровительных процедур, для осмотров врачей, но и для воспитательной работы. Воспитательная работа построена на всемерном проявлении детской активности, самодеятельности, инициативы. Запросы и интересы детей внимательно учитываются. Воспитательная работа умело сочетается с оздоровительной.
В каждой палатке живет по 35 пионеров.
Оздоровительная работа без воспитательной и воспитательная работа без оздоровительной немыслимы в пионерском лагере. И в Артекском лагере-санатории они также срослись воедино и оказывают благотворное влияние на отдыхающих красногрудых большевичат. Здесь выдвигаются новые формы работы, распространяющиеся не только по 35 лагерям-санаториям, вновь организованным в СССР к 1928 году по типу Артекского, но проникающие в повседневную, обыденную жизнь пионерских отрядов, оживляя их деятельность, заинтересовывая ею десятки тысяч детей.
„Уже около трех месяцев, как мы в лагере. За это время было много интересного, хорошего. В особенности нам нравятся костры, которые здесь бывают очень часто и очень умело и интересно проводятся. Костры эти проводятся так, чтобы ребята могли все это передать в свои отряды. Здесь тебе „костер шевели мозгами“, „костер подпольных песен“ и т. д. Все это для нас ново".
„Нового" в Артекском лагере много! Много и „старого", с которым встречались пионеры и в своих отрядах. Но это „старое" подновлено. Здесь над „старым" работают, думают, творят, проводят его по-новому, так что оно заинтересовывает ребят, увлекает их.
К вечеру, после мертвого часа и вечернего чая, лагерь превращается в клуб.
Время с 4 1/2 до 7 часов отведено для клубной работы.
И если вы, приехавши в лагерь, чтобы познакомиться с его жизнью, подойдете к любому пионеру и спросите его:
Детскими руками составляются гербарии и коллекции.
— Где у вас клуб?
Он, указав на восточную часть территории лагеря, где виднеется небольшой домик, скажет:
— Вот наш клуб. Не подумайте, что наш клуб в этом домике. Там только музей, библиотека, комната, где складываются игры и инструменты. Нашим клубом является вceчто находится вокруг этого домика, под пристроенными к нему навесами и на открытом воздухе.
С одной стороны виднеются румяные, загорелые лица большой группы ребят, которая окружила небольшие столики. На этих столиках видны листья деревьев, растения, листы бумаги, нитки, клей, жучки, бабочки, булавки, из которых детскими руками составляются гербарии, коллекции для лагерного музея и для своих отрядов.
Каждый пионер обыкновенно увозит из Крыма приличную коллекцию того, что может интересовать его товарищей, что сможет рассказать им хоть что-нибудь о Крыме.
Среди детей видна руководительница— естествовед-педагог, так же, как и дети, увлеченная работой, сроднившаяся с ними своей помощью им в определении растений, насекомых, в устройстве коллекций.
Несколько ниже, под открытым небом, за столами, установленными среди зеленых кустов, наклонились головы над кусками фанеры. На лицах отражено упорное желание преобразить эти куски фанеры в разукрашенные узорами полочки, рамочки, ящички при посредстве лобзика с пилкой и аккуратности своей работы.