Наконец, после настойчивых требований, Сэто книгу вернул. Но сердце… сердце его не могло от нее оторваться…
В то время, когда Сэто пришел в библиотеку, Геворг Акопович менял книги первоклассникам. Было шумно, дети гурьбой обступили стол с книгами.
Геворг Акопович попросил Сэто книгу оставить, а за новой прийти в другой раз. Сэто положил книгу на стол, но затем незаметно снова взял ее и спрятал под куртку. Теперь уж никто не сможет разлучить их! Домой!..
И Сэто, прибежав домой, спрятал книгу на полке среди своих учебников. С тех пор он читал ее тайком.
Новый мир раскрывала перед Сэто эта книга. Камни всех видов и расцветок овладели воображением мальчика еще в его раннем детстве. Когда он подрос и значение многих этих камней стало ему понятно, Сэто стал мечтать найти в родных горах целые залежи ценных руд. Их не могло не быть на склонах Дали-дага! А книга рассказывала ему такие изумительные, казавшиеся сказками истории о рудах и минералах! Как взрослый, умный друг, она разговаривала с ним, и слова ее глубоко западали в душу… Ну, как же расстанешься с таким другом!..
Геворг Акопович в это время книгу искал по всей школе, спрашивал у всех детей, а у Сэто спросить не мог, потому что он не пришел на занятия.
Тогда Геворг Акопович написал Сэто записку и попросил Асмик занести ее своему соседу.
Мать Сэто набросилась на девочку:
– Какой тебе Сэто? Сэто еще в школе. Книжку требует учитель? Все забери! Он совсем от рук отбился; по дому помогать перестал, читает днем, читает ночью в сарае, керосин жжет, утром подняться не хочет, а ведь он – самый старший в доме…
Когда Асмик среди других книг увидела «Занимательную минералогию», она сказала:
– Тетя Сона, вот эта книга мне и нужна, – и взяла ее.
Вот как случилось, что Сэто заслужил в школе дурную славу.
«Дело» Сэто разбиралось на пионерском собрании. Камо выступил, наговорил много неприятного и тяжелого. Сэто готов был провалиться сквозь землю. Да, его поступок считается кражей. Так его и назвали на собрании – перед Асмик, перед Аракс, перед всеми! Красный, сгорая от стыда, Сэто стоял, не смея поднять голову. Ему хотелось сказать им все: сказать, что он увлечен этой книгой и не может с нею расстаться; рассказать о своей мечте стать геологом. Может быть, тогда его бы поняли… Но стыд и уязвленное самолюбие мешали. Скажут: «Подумаешь, какой геолог нашелся!»
С собрания Сэто ушел оскорбленный. Он чувствовал свою вину, но не мог примириться с тем, что за нее его могли опозорить на людях.
С тех пор Сэто стал другим: пересел на последнюю скамью, перестал слушать учителей, на уроках думал о своем, оживляясь только к концу занятий. После звонка он сейчас же исчезал.
В деревне Сэто в эти часы не видали, дома его тоже не было. Где мальчик пропадал – никто не знал. Лишь пастухи порой встречали его в горах. Что он там делал? Лазил по скалистым кручам. А что его туда тянуло – об этом он никому не говорил…
ПРИМИРЕНИЕ
Теперь Сэто стоял в раздумье. Дружеское обращение недавних «противников» его обезоруживало.
– Иди, Сэто, к нам, у нас столько дел сейчас разных!.. Таких дел – мир удивим!.. Все будут довольны тобой, даже Асмик, которую ты так часто заставляешь плакать, – мягко сказал Армен.
Асмик добродушно усмехнулась.
– Жаль тебя, Сэто, ты парень хороший, храбрый… – продолжал Армен.
– Да, – подтвердила Асмик, – храбрость Сэто мне очень нравится: он так хорошо лазит по скалам!
Слова девочки, видимо, затронули в сердце Сэто какие-то струнки и польстили ему.
– А зачем вам по скалам лазить? – спросил он уже миролюбивым тоном.
– Все знают, что мы нашли древний канал, теперь ищем воду. Ведь мы же юные натуралисты. Мы должны подняться на Черные скалы, как недавно поднялись на Чанчакар, на пасеку диких пчел, – пояснил Армен. – Мы должны раскрыть тайну озера Гилли, тайну «Врат ада», узнать, кто там стонет внутри.
– В таких делах тебя, Сэто, никем не заменишь, – добавил Камо. – Давай же покончим с нашей враждой! – И он протянул Сэто руку.
Огонек, скрывавшийся в глубине сердца Сэто, вдруг разгорелся, запылал ярко, и лучи его, пробившись наружу, тепло осветили лицо мальчика.
Он сразу почувствовал себя другим и, пожав руку Камо, наклонился и положил свой лук и стрелы к его ногам:
– Вот берите, больше воевать не буду!
Это увидел Арто. Широкая, добрая улыбка расплылась по его лицу. Он побежал к Камо и тоже отдал ему свой лук.
Мальчики и Асмик по очереди пожали руки Сэто и Арто. Теплое, приятное чувство охватило всех.
– Вот так, теперь мы стали еще сильнее! – воскликнул Камо, обнимая Сэто.
Неожиданное примирение с Сэто так обрадовало ребят, что они почувствовали желание поделиться приятной новостью с самым старым членом своего кружка – дедом Асатуром.
– Нет, я к деду Асатуру не пойду, – опустив голову, сказал Сэто.
– Почему?
Сэто замялся. Он вспомнил случай с бочкой, горсть золы, которую он кинул в глаза старику.
– Я с ним нехорошо обошелся… – пробормотал он.
– У, какие пустяки! – взял его под руку Камо. – Мой дед никогда зла не помнит. Идем!
Ребята гурьбой пошли на колхозный пчельник. У одного из ульев стояли дед Асатур и колхозный пчеловод Аршак.
– Видишь, – донеслись до ребят слова деда, – дикие пчелы легче переносят засуху. Что я тебе говорил?.. Мои львята пришли! – обрадовался он, увидев мальчиков. – Ну, какие новости?
Камо подтолкнул вперед Сэто:
– Хорошие новости, дедушка! Вот, познакомься: новый член нашего кружка.
– А, – широко улыбнулся старик, – добро пожаловать! Вот и хорошо, что ты к нам пришел. В мире, сынок, только добрые дела и остаются. Делай и ты доброе, зачем тебе делать худое!
– Будет делать доброе, дедушка, – кивнул головой Камо, – будет – и покажет еще, что мы в нем ошибались.
– Нет, не ошибались, – смущенно ответил Сэто. – Я перед вами, а особенно перед Асмик, виноват… не знаю, как об этом ей сказать, – добавил он, вспомнив о своих проделках на ферме.
Асмик. улыбнулась ему ласково, а Грикор, вдруг что-то вспомнив, воскликнул:
– Эй, парень, не ты ли это жирненькими утятами объедался? – И завистливо добавил: – Счастливчик!
Сэто смущенно опустил глаза.
– Как, так это ты в бочке сидел? – спросил дед и шутливо схватился за кинжал.
– Ну-ну, довольно! – вмешался Камо. – Прежнего Сэто больше нет…
– Э, нет, погоди, Камо! Что было, то прошло – это верно сказано, но все-таки пусть Сэто расскажет, как он птенцов таскал, – запротестовал дед. – Вы-то ведь не видели, а я видел. Было на что поглядеть – всему миру на удивление!.. Распустил утенок крылья, шею вытянул, рот раскрыл и ползет к бочке. Будто рука какая невидимая схватила его за клюв и тащит… Как это ты делал, Сэто? Открой секрет. Сколько времени за птицей охочусь, все способы знаю, а такого фокуса не видывал… Да, еще: куда ты птенцов девал? Ведь ты их десятками таскал. Не съедал же ты их!
Сэто готов был сквозь землю провалиться – так неловко он себя чувствовал. Он покраснел до ушей и стоял опустив голову.
– Да ну, Сэто, дело прошлое, расскажи, – подбадривал его Камо.
– Никакой невидимой руки не было… Моя была рука, да я ее в бочке прятал… – смущенно сказал Сэто под общий смех.
– Ну, а как?
– Нитка была простая, катушечная. За нитку тянул птенцов. Нитки-то не видно – вот со стороны и казалось, что их невидимая сила тащит…
– За нитку? Как за нитку? – спросила Асмик.
– Ну, как сказать… Привяжу к нитке ячменное зерно и закину сквозь щель в изгороди. Клюнет гусенок или утенок это зерно, а с ним и нитку. А другой конец нитки у меня в бочке. Потяну нитку – так гусенок, раскинув крылья, и тянется прямо в бочку…