Тинкар помрачнел — слова девушки задели его за живое.
— И, вероятно, по этой же причине он снабдил меня карточкой «А»? Нет, Анаэна, как я уже неоднократно говорил, этот секрет нам неизвестен.
— Я вам не верю! Да, мы были не правы по отношению к вам, Тинкар, и я готова это признать. Раз уж мы вас подобрали, нам следовало принять вас полностью, но это оказалось невозможным. Между нами и Империей — реки крови, пусть эта кровь и пролилась много веков назад. Поймите это! Мой дядя смеется над этими старыми историями, но остальные еще не созрели! Тан — всего лишь текнор, Тинкар, а не император! Он обладает чисто технической властью, которой его наделил Большой Совет. Что же касается меня…
— … то вы были настроены ко мне откровенно недружелюбно! Я не в обиде на вас даже за попытку прикончить меня чужими руками. Этот вечер — первый, когда галактианин, не считая Орены, подарил мне нечто вроде дружбы. Ваше гостеприимство полностью оплатило ваши долги, если таковые и имелись. Я ничего не могу вам обещать. У нас нет локаторов, но за несколько дней до начала бунта я присутствовал на одной конференции военных инженеров, где говорилось о возможности их создания. Я пороюсь в памяти; к несчастью, в тот день я был рассеян, но если что-нибудь вспомню, то отправлюсь к вашим физикам и расскажу все, что знаю. До свидания… и спасибо.
Анаэна проводила гостя до двери, и перед самым расставанием ему вдруг захотелось наклониться и поцеловать девушку, но он сдержался и даже разозлился на себя за это намерение. По пути домой он раздумывал над этим разговором и просмотренными фильмами. Почему он сделал такое полуобещание? К чему эта полуложь? Неужели он уступит и продаст тайну за кроху дружбы? Да и действительно ли Анаэна испытывает к нему дружеские чувства? Разве она не подчеркнула, что ее приглашение равнозначно перемирию? Полноте! Завтра будет видно.
Орена ждала его, читая книгу. Когда он вошел, она подняла голову:
— Вечер удался, Тинкар? Был в гостях у рыжей кошки?
Он смущенно кивнул головой.
— Что ж, ты свободен!
— Это не то, что ты думаешь. Она хотела разузнать о Земле, об Империи…
— Ну еще бы, нравы дикарей ее всегда интересовали. Главным образом их любовные нравы.
Он возмущенно воскликнул:
— Она для меня ничто! Все, что она пытается у меня выведать, так это есть ли у нас гиперпространственные локаторы!
— А они у вас есть?
— Нет! — рявкнул он.
— Ну и ладно! Мне, как ты знаешь, на это наплевать. До свидания, Тинкар.
— Ты не останешься?
— Нет, не сегодня. Я не подъедаю за другими.
Он побледнел, сдержался и глухо ответил:
— Да уж, таких нравов, как у тебя, еще поискать!
— Но ты к ним, однако же, вполне приноровился!
— О! Да помолчи ты, Орена! Повторяю, эта девица для меня просто враг! Быть может, я действительно был не прав, играя в пуританина. Но я устал от вас всех. Вам не хватает человечности даже на то, чтобы подобрать в космосе терпящего бедствие человека без каких-либо задних мыслей! Вы не более гуманны, чем мпфифи!
— Да что ты об этом знаешь?
— Анаэна рассказала мне все! Текнор спас меня лишь потому, что я гвардеец Империи, а он думает, что у нас есть локаторы!
— Мерзавец, — искренне проговорила Орена. — Сам видишь, чего сто́ит семейство Экаторов!
— Наверное, на его месте и я бы поступил так же. До свидания.
— Нет, я остаюсь!
— Мне не нужно жалости!
— А ты считаешь, я на нее способна? — спросила она, потягиваясь.
В следующие дни он часто видел Анаэну. Она была с ним вежлива, но вновь держала его на расстоянии, что окончательно убедило Тинкара: ее приглашение было лишь частью провалившегося плана. Потом события приняли новый оборот, и однажды, встретив его на улице, девушка улыбнулась и остановилась:
— Заходите ко мне, Тинкар. Мне нужны новые подробности об Империи.
— Сомневаюсь, что они вас действительно интересуют.
— Да ладно, не заводитесь! Я больше и слова не скажу об этих локаторах. Не хотите делиться секретом — ну и не нужно!
— Тогда о чем мы будем говорить?
— Обо всем и ни о чем, если хотите.
— Откуда этот новый интерес к моей персоне?
— Вы меня боитесь?
— Нет! Когда мне прийти?
— Завтра вечером. Я приглашу несколько толковых друзей.